11.10.2011 19448

Кража как форма хищения в действующем законодательстве РФ

 

Как было отмечено ранее, криминальная ситуация в России продолжает оставаться достаточно сложной. На состояние правопорядка, личной и общественной безопасности оказывает негативное воздействие целый ряд факторов экономического, социального, политического и нравственно-психологического характера. При этом общая картина преступности в России приобретает все более выраженную корыстную окраску, а среди преступлений против собственности наиболее распространенными и представляющими повышенную общественную опасность традиционно остаются кражи. Попытки дать теоретическое определение понятия кражи предпринимались еще в советском уголовном праве. При этом совершенно справедливо наука и законодательство рассматривали кражу как одну из форм хищения. Историческое развитие рассматриваемого понятия привело к тому, что к моменту законодательного определения понятия хищения в теории уголовного права России выделялись, как минимум, две трети его ныне существующих признаков: корыстная цель; изъятие имущества; обращение имущества в пользу виновного или иных лиц; противоправность изъятия и обращения; безвозмездность изъятия и обращения. Исходя из этих теоретических позиций, сначала в 1994 году в УК РСФСР, затем в примечании к ст. 158 УК РФ было дано законодательное определение понятия хищения.

В соответствии с примечанием к ст. 158 УК РФ, под хищением понимаются совершенное с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. Кража, как форма хищения, обладает всеми признаки последнего, в силу чего изучение родовых признаков кражи является необходимым условием правильного понимания кражи в судебно-следственной практике.

Вопрос об определении объекта кражи и иных форм хищений в уголовно-правовой литературе, при всей его социально-политической и правовой значимости, не нашел однозначного решения. Наиболее распространен взгляд на объект кражи как на отношения собственности. Однако, следует отметить, что в рамках учения о преступлениях против собственности сложились три взгляда на собственность как основной объект соответствующей разновидности посягательств: 1) собственность как экономическое отношение, 2) собственность как правовая ценность (право собственности в субъективном смысле) и 3) собственность как экономическое отношение и право собственности. Кроме этого, высказывается мысль о том, что объектом хищений являются имущественные отношения, то есть отношения, которые складываются по поводу принадлежности, оборота имущества, результатов работ, оказания услуг и которые получают правовую регламентацию с помощью права собственности и иных (ограниченных) вещных прав, обязательственного права и других правовых форм. В последнее время реанимирован взгляд на объект кражи как на имущество (подобное понимание объекта было изложено также в п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 5 от 25.04.1995 года «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности»). Как нам представляется, в определении объекта хищений вообще, и кражи в частности, необходимо исходить не только из наименования главы 21 УК РФ, но и из формулировки примечания 1 к ст. 158 УК РФ. Согласно ему, вред при хищении причиняется не только собственнику, но и «иному владельцу» имущества. Следовательно, однозначно, что имущество само по себе не может выступать объектом кражи; согласно общепринятой в науке точке зрения, оно есть предмет хищения. Правовая же природа отношения «иного владельца» к имуществу, ставшему предметом преступления, требует уточнения. А. К. Щедрина справедливо указывает, что «не имеет значения, находилось ли имущество в собственности либо владении потерпевшего - постоянном или временном, правомерном или незаконном». В ситуации, когда имущество похищается у незаконного владельца, объектом кражи остаются отношения собственности законного владельца имущества, и только он может признаваться потерпевшим от преступления. Если же имущество похищается у законного владельца, не являющегося его собственником, ситуация несколько осложняется. Очевидно, что в данном случае отношения по поводу имущества не являются отношениями собственности; это отношения по поводу предоставления владельцу ограниченных в прав на имущество. Возникает вопрос, нарушаются ли эти отношения в случае кражи и можно ли субъекта ограниченного вещного права признавать потерпевшим от преступления. В его решении нам весьма близка позиция А. И. Бойцова, который пишет: «При хищении, каким бы способом оно ни было совершено, всегда происходит причинение реального (положительного) материального ущерба собственнику, выразившееся в уменьшении объема его наличного имущества, и соответственно - незаконное обогащение преступника в размере стоимости изъятого имущества.... В сущности также должен решаться вопрос и относительно ущерба, причиняемого хищением субъекту ограниченного вещного права с той лишь разницей, что уменьшение объема того имущества, которым он владеет, никоим образом не сказывается на размере имущественного фонда собственника». Таким образом, анализ показывает, что при краже отношения собственности не являются единственным видом нарушаемых отношений, в определенных ситуациях вместо них ущерб причиняется иным вещным отношениям, в связи с чем, в традиционное представление об объекте кражи как об отношениях собственности должны быть внесены коррективы. По нашему убеждению, объектом кражи следует признавать имущественные отношения.

С объектом кражи тесно связан вопрос о содержании ее предмета. Предметом хищений могут быть любые объекты права собственности, указанные в Гражданском кодексе Российской Федерации, за некоторыми исключениями. В статьях Уголовного кодекса, устанавливающих ответственность за хищение, в качестве предмета хищения рассматривается имущество.

Необходимо уточнить, что в гражданском праве под имуществом понимаются: вещи, включая деньги и ценные бумаги, имущественные права (собственнику кто-то должен деньги или вещи) и имущественные обязательства (собственник кому-то должен деньги или вещи). Разработка категории «имущество» в гражданско-правовой науке привела к образованию нескольких подходов в его понимании, а равно в понимании соотношения понятий «имущество» и «вещи». Уяснение этого вопроса в уголовно-правовом исследовании представляется уместным в силу того что, по мнению целого ряда отечественных криминалистов, понятие имущества в уголовном и гражданском праве не совпадают. Традиционно в гражданском праве выделяется имущество в узком и широком значении этого слова. Под имуществом в узком смысле понимается совокупность вещей, а в широком - права требования и долги, или гражданско-правовые обязанности. Иной подход изложен в Комментарии к ГК РФ под редакцией М. И. Брагинского. Авторы главы шестой указанной работы отмечают, что «помимо вещей и прав на вещи, имуществом ст. 128 ГК РФ называет еще три самостоятельных вида объектов». В. А. Дозорцев отмечает, что «следует достаточно четко различать имущество как родовую категорию и объекты права собственности как одну из ее разновидностей. Провозглашение объектом права собственности, обязательственных прав и обязанностей или даже распространение на них в какой-то части правового режима объекта права собственности, безусловно, ошибочно и способно вызвать лишь недоразумения на практике. Понятие имущества включает в себя все виды материальных ценностей, как вещные, так и обязательственные права, оно представляет собой очень широкую категорию. А право собственности составляет только часть вещных прав, оно неизмеримо уже всех имущественных прав, хотя и составляет их ядро». Приведенные подходы позволяют отметить, что соотношение понятий вещи и имущества в российском гражданском праве представляет собой соотношение единичного и общего, т.е. имущество - это совокупность вещей (при узком подходе к пониманию имущества). Однако, применение узкого подхода в понимании имущества обедняет указанную категорию, ведь имущество в гражданском праве обладает определенным режимом - режимом активного и пассивного имущества. По мнению некоторых авторов (к примеру, Л. В. Щенниковой) «имущество в активе - это то, чем вы владеете или «держите в руках» на законном основании, а также то, что вы можете потребовать сделать от своих контрагентов. Имущество в пассиве - это то, чем вы владеете, но должны отдать, а также то, что вы должны сделать для других». Указанное положение свидетельствует, что под имуществом понимаются вещи, деньги, ценные бумаги, иное имущество, не изъятое из оборота, в том числе имущественные права; работы и услуги; информация; результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них (ст. 128 ГК РФ).

Применительно к категории преступлений против собственности и общему понятию хищения (учитывая указание на право на имущество в составах мошенничества и вымогательства) согласиться с широкой трактовкой имущества вполне возможно. За это выступает в частности С. М. Кочои. Однако следует признать, что предметом кражи имущество в его гражданско-правовом (широком) смысле быть не может. Предметом кражи может выступать только вещь как составная часть имущества.

Понятие вещи для гражданского законодательства всегда имело принципиальное значение в силу органической связи вещей и важнейшей составляющей части предмета гражданского права - имущественных отношений (п. 1 ст. 2 ГК РФ). Несмотря на то, что определение вещи Гражданский кодекс не имеет, его содержание позволяет усматривать непосредственные корреляции между понятиями «объекты гражданских прав», «имущество» и «вещи». В статье 128 ГК РФ сказано, что к объектам гражданских прав относятся вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество. В современном гражданском праве выработано не так много определений вещей, которые можно было бы принять в качестве рабочих. Так, А. П. Сергеев понимает под вещами «данные природой и созданные человеком ценности материального мира, выступающие в качестве объектов гражданских прав». Более развернутая дефиниция вещи предложена В. А. Пантелеенко: «вещи - это существующие независимо от субъекта, пространственно ограниченные предметы и явления материального мира, как в их естественном состоянии, так и приспособленные человеком к его потребностям, признаваемые объективным правом в качестве объекта субъективных прав, в том числе некоторые виды энергии, освоенной человеком (атомная, лучевая, электрическая, тепловая и т.д.)».В уголовно-правовых исследованиях традиционным стало наделение вещи как предмета хищения четырьмя основными признаками: физическим, социальным, экономическим и юридическим. Суть первого состоит в том, что предметом хищения могут быть лишь предметы материального мира, обладающие размером, весом, объемом; в силу чего из числа предметов хищения исключаются информация, энергия и иные нематериальные объекты. Суть второго заключается в том, что предметом хищения могут быть лишь те вещи, в которые вложен труд человека, которые опосредованы трудовой деятельностью и возникающими в связи с ней общественными отношениями, в силу чего из предмета хищения исключаются находящиеся в естественном состоянии природные объекты. Согласно третьему признаку, предметами хищения признаются лишь те объекты материального мира, которые способны удовлетворять определенные человеческие потребности, обладают определенной материальной ценностью и стоимостью. Четвертый признак предполагает, что предметами хищения могут быть лишь вещи, не изъятые из гражданского оборота, согласно законодательству, а во вторых, вещи, в отношении которых у виновного нет ни действительных, ни предполагаемых прав, то есть чужие для него.

Подобное понимание предмета хищения в последнее время подвергается многочисленным попыткам переосмысления и реформирования. Однако, как показывает анализ судебной практики и проведенный опрос судей оснований для такого пересмотра не так много. Он вполне может быть справедлив для такой формы хищения как мошенничество, но для кражи - не всегда.

В современном российском гражданском праве важное практическое значение приобретает деление имущества на движимое и недвижимое, поскольку оно предполагает различные правовые режимы для указанных видов собственности. В отличие от движимого имущества режим недвижимого имущества предполагает вмешательство государства в указанную сферу. С. Зинченко, В. Лапач отмечали, что необходимо более последовательно проводить разграничение между понятиями недвижимого имущества и недвижимости. Последнее в законодательстве употребляется в двух смыслах. Во-первых, как обобщение для любых недвижимых вещей, в отношении которых требуется регистрация права собственности и других вещных прав, ограничений этих прав, их возникновения, перехода и прекращения (ст. 131 ГК РФ). Во-вторых, под недвижимостью понимаются комплексы, специально указанные в законе: кондоминиум как единый комплекс недвижимого имущества (ст. 1 Федерального закона «О товариществах собственников жилья», ст. 1 Закона о государственной регистрации прав) и предприятие как имущественный комплекс (ст. 132 ГК РФ, ст. 1 закона о государственной регистрации прав). Выделение имущественных комплексов как особых видов недвижимого имущества имеет важное практическое значение. Указанный подход значительно обогащает содержание права собственности, реально отражает складывающиеся отношения в сфере собственности в Российской Федерации.

Необходимо помнить, что в российском уголовном праве недвижимость не является предметом кражи, так как сам по себе захват недвижимости без оформления прав на нее не может рассматриваться в качестве хищения. Недвижимое имущество может быть в виде судов (воздушных, морских), а также космических объектов. Завладение ими в принципе может быть квалифицировано по статьям главы 21 УК РФ как мошенничество, вымогательство и, возможно, присвоение и растрата. Исходя из этого, неправильной будет квалификация в качестве разбоя действий преступников, завладевающих чужим недвижимым имуществом (как правило, квартирами) путем обмана, а затем лишающих потерпевших жизни, с тем, чтобы скрыть совершенное мошенничество и избежать расходов, связанных с ничтожностью сделки. Такие действия следует квалифицировать по совокупности преступлений как мошенничество (которое окончено в момент оформления сделки) и убийство из корыстных побуждений.

Сложнее решается вопрос с такими объектами недвижимости, как леса, многолетние насаждения, обособленные водные объекты. Посягательство на движимые и недвижимые объекты природы (звери, птицы, водные животные, рыба, лес, многолетние насаждения и т.п.) законодатель рассматривает в качестве самостоятельных составов экологических преступлений. Однако если земельные участки или обособленные водные объекты находятся в частной собственности либо в собственности юридических лиц, то все предметы флоры и фауны также находятся в их собственности. Незаконную, без разрешения собственника, порубку леса или кустарников, ловлю животных и рыбы следует рассматривать как посягательство, прежде всего, на собственность и только во вторую очередь - на экологические отношения.

Леса, многолетние насаждения, обособленные водоемы, а также флора и фауна, их населяющая, по общему правилу не являются предметом хищений и преступлений против собственности, в том случае, если они находятся в так называемом естественном состоянии, т.е. лес на корню, рыба в естественных водоемах, звери и птицы в лесах, и не принадлежат конкретному собственнику. Указанные предметы становятся предметом, кражи в том случае, если они с помощью человеческого труда отделены от естественной среды обитания, обособлены, например, срубленный лес, выловленная рыба, убитые звери или птицы. Кроме того, объекты флоры и фауны могут быть признаны предметом хищения, если в их выращивание или содержание вложен человеческий труд: рыба, выращенная в питомниках, звери, содержащиеся в вольерах, на зверофермах, саженцы в питомниках, или они принадлежат конкретному собственнику.

С точки зрения определения предмета кражи достаточно сложным является вопрос о недрах и их содержимом. Согласно федеральному закону, недра в пределах границ территории России, включая подземное пространство и содержащиеся в недрах полезные ископаемые, энергетические и иные ресурсы, являются государственной собственностью.

Участки недр без разрешения государства не могут быть предметом купли, продажи, дарения, наследования, залога или отчуждаться в иной форме. Неправомерные сделки, связанные с недрами, являются недействительными и должны влечь уголовную ответственность.

Закон о недрах предусматривает, что права пользования недрами могут отчуждаться или переходить от одного лица к другому в той мере, в какой их оборот допускается законодательством. Пользователями недр могут быть любые субъекты предпринимательской деятельности независимо от формы собственности, в том числе юридические и физические лица, как российские, так и других государств. Согласно этому Закону, пользователь недр, получивший горный отвод, имеет исключительное право их эксплуатации в соответствии с предоставленной лицензией. Любая деятельность, связанная с пользованием недрами в пределах горного отвода, в том числе добыча полезных ископаемых, может осуществляться только с согласия пользователя недр, которому он предоставлен, а самовольное пользование недрами должно влечь уголовную ответственность. Современная техника дает возможность добывать полезные ископаемые незаконно даже в промышленных масштабах. Поэтому содержимое недр также следует признать предметом кражи.

Среди движимых вещей наиболее распространенным предметом кражи являются деньги как всеобщий эквивалент стоимости. В качестве денег выступает как российская национальная валюта, так и иностранная. Овеществленной ее формой являются банкноты, казначейские билеты и разменная монета. В качестве предмета хищения выступает как национальная, так и иностранная валюта, находящаяся в обращении - законное средство платежа. Валюта, изъятая из обращения, может быть предметом хищения лишь в том случае, когда она имеет нумизматическую, историческую или научную ценность. Национальная и иностранная валюта может быть предметом хищения как в наличной, так в безналичной форме.

Распространенный предмет хищения - ценные бумаги. Согласно Гражданскому кодексу РФ и Закону РФ «О рынке ценных бумаг», ценной бумагой является документ, удостоверяющий с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов имущественные права, осуществление или передача которых возможны только при его предъявлении. В гражданском праве различают несколько разновидностей ценных бумаг. Прежде всего, выделяются документарные и бездокументарные ценные бумаги.

В бездокументарных права, закрепленные ценной бумагой, фиксируются на различных электронных носителях с помощью средств электронно-вычислительной техники. Среди документарных выделяют ценные бумаги на предъявителя, именные и ценные ордерные бумаги. К ценным бумагам относятся государственные облигации, облигации, векселя, чеки, сертификаты, акции, ценные приватизационные бумаги и другие, как в национальной, так и в иностранной валюте, как государственные, так и частные. Размер хищения при изъятии ценных бумаг определяется, по общему правилу, их номиналом. Если рыночная стоимость ценной бумаги отличается от номинала, размер хищения следует определять по ее рыночной стоимости.

Кроме ценных бумаг, предметом хищения могут выступать ценные суррогатные бумаги, которые по Гражданскому кодексу РФ не признаются ценной бумагой, но удостоверяют определенные имущественные права его обладателя, права на определенное имущество или услуги и работы. Это талоны на горюче-смазочные материалы, проездные документы (абонементы, проездные билеты), жетоны для оплаты проезда в метро, жетоны междугородней телефонной и городской телефонной сети, знаки почтовой оплаты, марки, открытки, конверты и т.п. В. А. Владимиров и Ю. И. Ляпунов считают, что билеты денежно-вещевой, книжной, ювелирной и других лотерей не могут выступать в качестве предмета хищения, так как они сами по себе, без внесения соответствующих изменений, не являются носителями определенных материальных ценностей, работ или услуг. В тоже время А. П. Севрюков, П. Г, Пономарев, А. В. Борбат, К. Ш. Уканов считают, что изъятие данных бумаг с целью их последующего личного использования, личное использование похищенных и подделанных бумаг, хищение данных бумаг с целью их дальнейшей реализации, выходит за пределы квалификации по ст. 158 УК РФ. Анализ рассматриваемой проблемы показывает, что ближе к истине позиция Е. О. Алауова, который относит к разряду ценных бумаг, выступающих в качестве предмета хищения, билеты денежно-вещевой и иных лотерей, поскольку они имеют определенную номинальную стоимость. Например, билет оказался выигрышным, владельцу гарантируется выдача определенной суммы денег или соответствующего товара. До проведения тиража вероятность выигрыша у всех владельцев лотерейных билетов одинакова. В указанных случаях размер хищения исчисляется, исходя из продажной цены билетов. Если тираж состоялся и билет выиграл, предмет хищения изменяется. В него включается как продажная цена билета, так и стоимость выигрыша.

Законодатель декриминализировал такое деяние, как присвоение найденного или случайно оказавшегося у виновного имущества. В этой связи не может выступать в качестве предмета преступления против собственности находка. Как правило, не может быть предметом хищения клад, зарытые в землю или сокрытые иным способом деньги или ценные предметы, собственник которых не может быть установлен либо в силу закона утратил на них право. В соответствии с гражданским законодательством клад поступает в собственность лица, которому принадлежит земельный участок либо строение, в котором найден клад, и лица, обнаружившего клад.

Однако согласно Гражданскому кодексу Российской Федерации при обнаружении клада, содержащего вещи, относящиеся к памятникам истории или культуры, они подлежат обязательной передаче в государственную собственность Собственник участка, а равно помещения, и лицо, обнаружившее клад, получают право на вознаграждение.

В случае хищения этих вещей действия виновных должны быть квалифицированы по ст. 164 УК РФ, поскольку предметом хищения в данном случае выступают вещи особой исторической, научной, художественной или культурной ценности.

С точки зрения правового положения и специфики уголовно-правовой охраны различных объектов от посягательств, все предметы краж есть смысл разделить на две основных группы: предметы, находящиеся в свободном гражданском обороте, где их оборот регулируется гражданским законодательством, и предметы, изъятые из свободного гражданского оборота, где их оборот регулируется специальными правовыми актами.

Предметы, находящиеся в свободном гражданском обороте, многочисленны. Это различные виды движимого и недвижимого имущества, перечисленного в гражданском законодательстве. Уголовная ответственность за хищение предметов, находящихся в свободном гражданском обороте, предусмотрена главой 21 УК РФ, поскольку родовым объектом посягательств, здесь является собственность.

Предметы, изъятые из свободного гражданского оборота, являются, как правило, предметами, обладающими повышенной опасностью. Из этого класса предметов УК РФ справедливо выделяет: ядерные материалы, радиоактивные вещества, оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, взрывные устройства, наркотические средства и психотропные вещества. Кража этих предметов образует самостоятельные специальные составы преступлений. Родовым объектом посягательств на указанные предметы является не собственность, а общественная безопасность и общественный порядок, либо здоровье населения и общественная нравственность, а собственность выступает здесь лишь дополнительным непосредственным объектом.

В этой связи рассматриваемые разновидности краж, как нуждающиеся в специальном изучении применительно к деяниям, посягающим на общественную безопасность и общественный порядок или здоровье населения и общественную нравственность, не исследуются в настоящей работе, посвященной только хищениям, относящимся к разряду преступлений против собственности.

Завершая анализ проблем, связанных с определением предмета хищения, рассмотрим еще один немаловажный вопрос - вопрос о размере предмета, который имеет важное криминализирующее и дифференцирующее значение. В настоящее время практика при определении минимального размера предмета кражи, влекущей уголовную ответственность, руководствуется предписаниями ст. 7.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, согласно которым хищение в форме кражи на сумму менее одного минимального размера оплаты труда рассматривается как мелкое хищение и влечет за собой административную ответственность, при условии, что в таком мелком хищении отсутствовали признаки, предусмотренные в квалифицированных составах преступления, предусмотренного ст. 158 УК РФ.

Показательным примером может служить дело Н., который в 2001 году с целью кражи, разобрал металлическую сетку забора, незаконно проник на территорию двора частного домовладения М., откуда похитил алюминиевый лист стоимостью 100 рублей. Незначительный размер похищенного не изменил уголовно-правовую природу содеянного Н., поскольку в его действиях наличествовали признаки незаконного проникновения в «иное хранилище»; а неснятая предшествующая судимость, несмотря на наличие ряда смягчающих обстоятельств, позволила суду назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на четыре года с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Подобное законодательное решение и основанная на нем практика вызывает несколько нареканий.

Во-первых, представляется непоследовательной позиция законодателя, при которой в одном нормативном акте в основе определения размера хищения лежит формализованный критерий - минимальный размер оплаты труда, а в другом - фиксированные денежные суммы. Полагаем, что в этом отношении требуется унификация подходов в Уголовном кодексе РФ и Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях. На наш взгляд, установление фиксированных денежных сумм при измерении размера предмета кражи в УК РФ, безусловно, облегчает практику применения закона, исключает ошибки в установлении и исчислении размера ущерба. В этой части изменения УК РФ от 08.12.2003 года можно только приветствовать. Однако, законодателю следовало бы внести поправки и в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях, с тем, чтобы максимальный размер мелкого хищения также устанавливался в фиксированной денежной сумме. Полагаем, что с учетом ныне определенного минимального размера оплаты труда, а также с учетом тенденций правоприменительной практики максимальный размер мелкого хищения должен составлять 1000 рублей.

Во-вторых, современный подход к определению границ мелкого хищения, при котором в нем должны отсутствовать квалифицирующие признаки хищения, установленные УК РФ, в ряде случаев грозит нарушением принципов справедливости и гуманизма (приведенный выше пример из практики - явное тому подтверждение), а порой и законности. Наиболее остро проблема соблюдения законности стояла в период, когда в числе квалифицирующих признаков кражи находились такие, как неоднократность, совершение кражи лицом ранее два и более раза судимым за хищение или вымогательство, что приводило к подмене основания уголовной ответственности - вместо деяния им выступала характеристика личности виновного. Сегодня, квалифицирующие признаки кражи, могущие иметь место при мелком хищении, следующие: группа лиц по предварительному сговору, организованная группа, кража из одежды, сумки или другой ручной клади находившихся при потерпевшем, с незаконным проникновением в помещение, хранилище или жилище. Рассмотрим их несколько подробней применительно к мелкой краже.

Мелкая кража, совершенная группой лиц, является административным проступком, поскольку такой формы соучастия нет в числе квалифицирующих признаков ст. 158 УК РФ, но указание на нее есть среди обстоятельств, отягчающих административное наказание (ст. 4.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях). Получается, что в основе разграничения оснований административной и уголовной ответственности за кражу лежит форма соучастия в ней, что по нашему мнению не вполне логично. Что касается кражи из сумки или иной клади, то как показывает практика, она имеет преимущественно незначительный размер, близкий к размеру мелкого хищения, что приводит к неоправданному усилению ответственности за мелкое хищение. В случае же совершения мелкой кражи с проникновением в жилище или помещение, на наш взгляд, применение уголовно-правовых мер для зашиты собственности неоправданно, вполне достаточно зашиты собственности административными мерами и самостоятельной защиты неприкосновенности жилища мерами уголовно-правового порядка.

В итоге, мы полагаем, что для обеспечения чистоты предмета уголовно-правового регулирования, для соблюдения принципов уголовного права, в административном законе следует исключить упоминание на то, что хищение признается мелким при отсутствии квалифицирующих признаков уголовно-наказуемых форм хищений.

Наряду с предметом хищения, кража обладает еще рядом признаков, которые роднят ее с иными формами хищения в уголовном праве, и познание которых является непременным условием правильной уголовно-правовой квалификации краж.

Рассмотрим семь основополагающих элементов, которые составляют содержание современного понятия кражи.

1. Корыстная цель - стремление извлечь материальную, имущественную выгоду незаконным путем. Данная цель должна удовлетворяться за счет изъятого имущества, а не каким-либо иным способом. Изъятие признается совершенным с корыстной целью лишь в том случае, если виновный преследует намерение обратить похищенное имущество в свою пользу или в пользу других лиц.

Понятие корыстной цели в уголовном праве не совпадает с ее понятием с точки зрения нравственности, где под корыстью понимается любое чрезмерное стремление человека к получению материальных благ. В уголовном праве корыстью признается не любое, а только незаконное извлечение материальной выгоды.

2. Незаконность изъятия чужого имущества означает, что виновный не имеет действительного или предполагаемого им права на изымаемое имущество. При этом изъятие должно происходить одним из шести способов, перечисленных в уголовном законе. В разрезе исследуемой темы выделим только ненасильственные, а из них - кражу. Исходя из ст. 1 УК РФ, применение закона по аналогии не допускается, поэтому при изъятии имущества способом, не указанным в законе, состав хищения отсутствует.

Чужое имущество - такое, которое в соответствии с разъяснением постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 апреля 1995 года «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности» не находится в собственности или законном владении виновного. Таким образом, Верховный Суд Российской Федерации полагает, что чужим следует считать не только то имущество, которое не находилось в собственности виновного, но и имущество, не находившееся в его законном владении.

По поводу нахождения имущества в законном владении применительно к предмету кражи профессор О.Ф. Шишов обоснованно полагает, что в момент хищения имущество может находиться не у самого собственника, а у лица, которому собственник на законных основаниях передал его во временное владение или пользование. Анализируя позицию Верховного Суда Российской Федерации, можно, признать, что относительно сказанного выше она нуждается в дополнительной аргументации.

Представим себе такую ситуацию, когда имущество, переданное собственником другому липу в законное владение, оказалось растраченным. Собственник потребовал привлечения виновного к уголовной ответственности, но ему ответили, что согласно разъяснению Пленума Верховного Суда Российской Федерации имущество, находившееся в законном владении, не являлось чужим для его временного законного владельца. Следовательно, растративший имущество собственника временный законный владелец не подлежит уголовной ответственности за хищение в форме растраты этого имущества, поскольку он растратил имущество, не являвшееся для него чужим. В этом случае интересы собственника окажутся незащищенными от лица, которому он вверил свое имущество. Сказанное является еще одним аргументом в пользу пересмотра концепции объекта хищений.

3. Изъятие чужого имущества предполагает физическое отторжение у собственника либо иного владельца и перемещение чужого имущества в какое-либо другое место, где виновный мог бы фактически владеть, пользоваться и распоряжаться им, не приобретая при этом на него права собственности. Для установления факта изъятия необходима совокупность нескольких обстоятельств. По вопросу понимания того, какие действия следует рассматривать в качестве изъятия имущества в пользу виновного или других лиц, в теории уголовного права существуют различные точки зрения.

Например, профессор О.Ф. Шишов понимает под изъятием, как признаком хищения, физическое извлечение и перемещение чужого имущества в какое-то другое место, где виновный мог бы владеть, пользоваться и незаконно распоряжаться им. Изъятие характерно для кражи, мошенничества, грабежа, когда виновный тайно или открыто, насильственно или без применения насилия, путем обмана или злоупотребления доверием завладевает похищенным имуществом. Несколько иное содержание в понятие изъятия чужого имущества вкладывает профессор А. И. Рарог, который полагает, что изъятие чужого имущества означает его перевод из владения собственника или иного владельца в фактическое обладание виновного. В отличие от приведенного выше мнения профессора О.Ф. Шишова, под изъятием здесь понимается не только физическое извлечение, а вообще перевод имущества из владения собственника или иного владельца в фактическое обладание виновного.

Проведенное исследование позволяет в данной работе, учитывая существующие точки зрения и сложившуюся судебную практику, сформулировать собственное определение понятия «изъятие», которое отражает его основное содержание. Под изъятием понимается извлечение, вывод, удаление и любое другое обособление имущества из владения собственника с одновременным переводом его в фактическое незаконное физическое обладание преступника.

Изъятие имущества у собственника или иного владельца означает, что собственник имущества лишается возможности реализовать свои полномочия по владению, пользованию и распоряжению изъятым имуществом. Иное лицо, во владении которого по различным основаниям находилось имущество, при его изъятии теряет возможность обладать и пользоваться им.

Вместе с тем, законодатель, давая определение понятия кражи, отделил изъятие от обращения не только союзом «и», но и союзом «или», полагая при этом, что обращение чужого имущества в пользу виновного либо других лиц возможно и без его изъятия, имея ввиду, прежде всего, присвоение или растрату, когда чужое имущество вверено виновному, поэтому его не надо изымать у собственника либо иного владельца. Все это необходимо также учитывать при определении кражи.

4. Обращение чужого имущества - это установление фактического владения чужим имуществом в пользу виновного или других лиц, то есть появление у виновного возможности фактически владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом, не получив на него законных полномочий.

Важнейшим компонентом обращения чужого имущества является фактическое завладение им с появлением возможности распорядиться этим имуществом по своему усмотрению. Применительно к краже сначала происходит изъятие чужого имущества, а затем обращение его в пользу виновного или иных лиц.

В судебной практике может возникнуть вопрос - как квалифицировать незаконное завладение чужим имуществом, если оно по каким-либо причинам уже выбыло из обладания собственника либо иного владельца, например, утеряно, выброшено на свалку и т.п. На наш взгляд и, по мнению большинства ученых, в таких случаях незаконное завладение имуществом не образует состава хищения в целом или кражи в частности.

5. Противоправность изъятия или обращения означает, что у виновного отсутствуют какие-либо права на имущество, которым он завладел. Лицо изымает чужое имущество, на которое он не имеет ни действительного, ни предполагаемого права.

Действительное право означает основанное на законе и иных нормативных актах право на получение данного имущества. Не имеет значения, оформлено ли оно в установленном законом порядке. Главное, что такое право имеется по существу. Если субъект изымает имущество, на которое, по его убеждению, он имеет право, то в его действиях будет самоуправство, а не хищение. Именно такое понимание дает Верховный Суд Российской Федерации, если исходить из его пленарных заседаний 1995 года.

6. Безвозмездность изъятия или обращения означает приобретение чужого имущества без предоставления эквивалентного возмещения за него в натуральном виде или в виде иных материальных ценностей, компенсирующих его стоимость. Безвозмездность будет иметь место и тогда, когда налицо неадекватное возмещение причиненного ущерба собственнику. Частичное возмещение стоимости изъятого имущества не означает отсутствие признаков кражи, но может быть учтено судом при назначении наказания. Преступник не компенсирует стоимость изъятого имущества, не оставляет взамен какого-либо эквивалента. Причем эквивалент может быть денежным, натуральным и трудовым.

Исходя из сложившейся судебной практики по делам о кражах, изъятие имущества путем замены его на менее ценное не влияет на квалификацию и рассматривается как кража в размере стоимости изъятого имущества.

7. Причинение ущерба собственнику или иному владельцу имущества состоит в причинении прямого, реального ущерба, то есть уменьшении имущества. Размер ущерба, причиненного собственнику, определяется стоимостью похищенного имущества. При этом на стороне собственника или иного владельца возникает прямой ущерб, то есть недостача имущества, а на стороне виновного - незаконное обогащение за счет похищенного имущества. В такой ущерб не входит упущенная выгода, то есть плоды и доходы от имущества. При ее определении следует исходить, в зависимости от обстоятельств, приобретения его собственником, из государственных, рыночных или комиссионных цен на момент совершения преступления. При отсутствии цены стоимость имущества определяется на основании заключения экспертов (п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 апреля 1995 года «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности»).

Из рассмотренного выше следует, что с объективной стороны кража сформулирована законодателем как материальный состав преступления. В силу этого, обязательным признаком объективной стороны кражи является причинная связь между деянием и последствиями. Она выступает как необходимое условие уголовной ответственности в материальных составах преступлений. Причинная связь - это реально существующая, объективная связь между составляющими хищение действиями и наступившими общественно опасными последствиями в виде прямого ущерба собственнику либо иному владельцу имущества.

Существуют три критерия причинной связи, которые необходимо установить применительно к составу кражи. Первый критерий - временной: действия по противоправному изъятию и (или) обращению чужого имущества в пользу виновного или других лиц должны предшествовать по времени наступлению последствий в виде причинения прямого ущерба собственнику либо иному владельцу имущества. Второй критерий - критерий возможности: следует установить, возможно, ли в принципе причинение теми действиями, которые совершил виновный, прямого ущерба собственнику или иному владельцу имущества. Третий критерий - критерий неизбежности: необходимо установить, что эти конкретные действия виновного с неизбежностью привели к причинению именно этого, конкретного прямого ущерба собственнику или иному владельцу имущества.

Кража считается оконченной, когда имущество не только изъято, но виновный получил возможность им распоряжаться. В этом плане признак кражи - обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц - является признаком объективной стороны. Причем, речь идет только о возможности распоряжаться, а не о реальном распоряжении по намеченному плану.

Довольно сложно определить момент окончания кражи при изъятии имущества с охраняемых территорий. По общему правилу кража с охраняемой территории считается оконченной, если имущество вынесено, вывезено за ее пределы. Именно с этого момента у лица появляется возможность распоряжаться похищенным. При этом не имеет значения, на какое расстояние удалились преступники от охраняемой территории. Если имущество еще не вынесено, момент окончания кражи зависит от того, потребляемо ли оно. Если украденное имущество не потребляемо, то использовать его на охраняемой территории невозможно. Кража не будет окончена до тех пор, пока имущество не вынесено за пределы охраняемой территории.

При краже потребляемого имущества (продукты питания, спиртные напитки) момент окончания преступления зависит от намерений преступника относительно украденного имущества. Если умыслом преступника охватывалось распоряжение данным имуществом на охраняемой территории, то преступление окончено. Если же в его намерения входило распорядиться имуществом за пределами охраняемой территории, то обнаружение там имущества следует квалифицировать как покушение.

В число обязательных признаков состава кражи законодателем не включены такие обстоятельства, характеризующие действия виновного, как место, время и обстановка совершения преступления. Однако выяснение этих обстоятельств в каждом конкретном случае совершения кражи дает более полное представление о степени общественной опасности преступления и преступника, а следовательно, может учитываться при назначении наказания.

Субъект кражи - общий, им является лицо, совершившее данное деяние и способное нести за него уголовную ответственность. Система обязательных признаков, характеризующих субъект кражи, образует соответствующий элемент состава преступления. Субъектом преступления может быть только физическое лицо. К физическим лицам, которые подлежат уголовной ответственности, согласно нормам российского уголовного законодательства, относятся граждане Российской Федерации, иностранные граждане, а также лица без гражданства. Все эти лица могут быть субъектами краж.

Понятие вменяемости в уголовном законодательстве отсутствует, однако оно легко выводится из логического толкования законодательного понятия невменяемости (см. ст. 21 УК РФ) и психических расстройств, не исключающих вменяемости (см. ст. 22 УК РФ). Исходя из законодательного толкования указанных уголовно-правовых понятий, вменяемостью является способность лица во время совершения общественно опасного деяния осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.

Статья 20 УК РФ устанавливает возраст, с которого наступает уголовная ответственность за совершение преступных деяний. Указание законодателя на необходимость достижения определенного возраста, с которого наступает уголовная ответственность, означает, что субъектом преступления может быть только лицо, находящееся на такой ступени интеллектуального возрастного развития, которая дает ему возможность осознавать характер и общественную опасность своих поступков и наступающих вредных последствий и руководить своим поведением, имея при этом возможность выбора поведения. Согласно ст. 20 УК РФ, возраст, с которого наступает уголовная ответственность за совершение кражи, установлен в 14 лет.

Что касается субъективной стороны кражи, то отметим, что кража совершается только с прямым умыслом: лицо сознает, что незаконно изымает имущество, на которое не имеет ни действительного, ни предполагаемого права; предвидит, что своими действиями причинит собственнику прямой материальный ущерб, и желает этого. Обязательным элементом субъективной стороны кражи является корыстная цель.

Среди российских криминалистов спорен вопрос о цели и мотиве кражи. Учеными проводятся различия между понятиями: цель как элемент мотивации преступного поведения (криминологическое понятие); цель как элемент субъективной стороны и состава преступления (уголовно-правовое понятие). Учитывая возникающие при определении цели кражи сложности, учеными предлагаются различные варианты облегчения квалификации преступления. В УК РФ при описании субъективной стороны кражи некоторые юристы считают предпочтительным использовать формулировку «с целью присвоения», другие - «с целью распоряжения чужим имуществом по усмотрению виновного». Подобное нововведение яснее раскроет понятие кражи и позволит квалифицировать как кражу случаи завладения чужим имуществом, например для последующего уничтожения.

В любом случае цель виновного при краже: незаконное обогащение, нажива за счет чужого имущества, его присвоение, потребление, - с очевидностью следует из характера его действий. Она обязательна при хищении чужого имущества, но указывать ее специально в законе, как это сделал законодатель, или раскрывать ее содержание непосредственно в УК РФ, как предлагают в науке, полагаю, нет необходимости. Лишь установление реальных мотивов и целей способно выявить, желал ли субъект наступления общественно опасных последствий или они были для него средством реализации других желаний.

 

Автор: Кучерук В.И.