21.05.2012 21011

Изменение ценностной парадигмы современного российского общества в контексте социокультурных трансформаций

 

Любое человеческое сообщество, любая цивилизация или крупная держава, показавшая свою «пригодность к истории», основывается на особом, присущем только ей идеале или центральной, осевой идее. Когда эти идеал или идея подвергаются эрозии или подрываются, сообщество, цивилизация, держава обречены на исчезновение либо радикальную трансформацию. Опыт истории свидетельствует, что, как только начинают подтачиваться духовный и культурный стержни - основополагающие скрепы цивилизации, можно говорить о начале ее заката.

Социокультурные рамки любого сообщества людей, будь то национальное государство, профсоюз, университет или что-либо другое, подпадающее под данную категорию, не просто обеспечивают нас средствами для удовлетворения материальных потребностей и гарантируют личную безопасность, но и придают определенный порядок жизни, устанавливают моральные нормы, обычаи, формы поведения и т.д. При всей множественности последних, люди, живущие в едином социокультурном пространстве, нуждаются в неком комплексе общих для них ценностей, норм, установок.

Этот комплекс, определяющий содержание и направленность общественного сознания, называют культурной парадигмой. Под парадигмой понимается не социально-философская или какая-либо иная теория или течение мысли, а фундаментальная картина социального универсума, включающая комплекс основополагающих представлений об обществе и индивиде, сакральном и мирском, т.е. комплекс, составляющий как бы субстрат важнейших концепций, теорий, течений данного исторического периода. Парадигма - это модель определенной социокультурной системы, форм, целей, ценностей и средств ее существования.

Человек как представитель определенной исторической эпохи имеет свои особые личностные параметры и характеристики, и именно через них он воспринимает остальных членов общества как своих современников и партнеров по общению и жизнедеятельности. Эти параметры и характеристики соответствующим образом интегрируются в культурную парадигму.

Главное предназначение культурной парадигмы - интерпретация значимых для субъекта реалий социальной действительности, их оценка и ориентация в этой действительности. Формируясь и существуя в системе реальных общественных отношений, культурная парадигма приобретает в определенной степени функции своего рода регулятора и координатора деятельности людей. Она призвана обеспечить мировоззренческие и ценностно-нормативные рамки для объединения людей, их интегрирования в единые сообщества.

Сформировавшаяся и утвердившаяся в данном сообществе в конкретный исторический период культурная парадигма включает в себя признанный всеми или большинством интеллектуальных и социально-политических сил понятийно-категориальный аппарат, важнейшие элементы которого более или менее адекватно отражают и интерпретируют существующие духовные, социальные, политические и иные реалии.

Каждая общественно-историческая эпоха вырабатывает собственную, характерную только ей парадигму. При смене парадигм происходит пересмотр всех ценностей, норм и установок, всей системы миропонимания людей. Иначе говоря, суть появления, трансформации и исчезновения человеческих сообществ или цивилизаций выражается в ницшеанской формуле: «переоценка всех ценностей».

Трансформация, которая привела к разрушению социалистического строя, также сопровождалась деструкцией существовавшей ценностной структуры.

Для дальнейшего анализа проблемы необходимо уточнить само понятие «ценность» и тот смысл, в котором оно будет употребляться в данной работе. Как и любое более или менее важное понятие в обществоведении, понятие «ценность» далеко не однозначно. Так, например, А. Ручка выделяет четыре группы определений понятия «ценность» в литературе марксистского направления (преимущественно отечественной).

В первой группе определений ценностью считается способность вещей, идей и прочего выступать средством удовлетворения потребностей людей и социальных групп; во второй - значимость вещей, идей и прочего для жизнедеятельности субъектов; в определениях третьей группы ценностью признается специфическая форма проявления отношения между субъектом и объектом по поводу удовлетворения потребностей субъекта; в определениях четвертой - специфическими образованиями сознания, в структуре индивидуального или общественного сознания, выступающими как идеалы и ориентиры личности и общества. Последний подход представляет наибольший интерес для данного исследования.

В общем виде мы определяем социокультурную ценность как регулятивный принцип личного и группового восприятия, отношения и поведения в социальных ситуациях. Функциональный характер социокультурных ценностей определяется задачей обеспечить кооперацию усилий конкретного общества по воспроизводству собственной структуры и предоставить поле социальной и культурной деятельности каждому члену в качестве системы допустимых правил и запретов. Всякая социокультурная ценность содержит набор смыслов и значений, воплощаемых в символике, атрибутике, стереотипах и т. д.

При этом под социокультурными ценностями понимаются основные жизненные смыслы, которыми индивиды, включенные в разные формы социальной активности, руководствуются в своей повседневной жизни, смыслы, которые в значительной степени определяют отношение индивидов к окружающей их действительности и детерминируют основные модели социального поведения человека. Эти ценности, с одной стороны, определяются историей и культурой народа, а, с другой - непрерывно репродуцируются в процессе жизнедеятельности людей, передаваясь от поколения к поколению. Образно говоря, ценности представляют собой социальные гены, определяющие структуру и функционирование социальных организмов, в которых живет и воспроизводит себя тот или иной народ. Но ценности, в свою очередь, воспроизводятся этими социальными организмами.

Социальный кризис всегда имеет ценностный аспект. Состояние системы ценностей в постсоветской России в значительной мере обусловлено:

- социально-политическим и социокультурным кризисом;

- неразрывной связью с проводимыми в стране реформами, наличием существенных расхождений между ценностными стандартами, внедряемыми в сознание общества средствами массовой информации, и стремлением широких масс к своей ценностной идентичности;

- наличием существенных расхождений в степени модернизации ценностей разного уровня: в большей мере переоценка коснулась утилитарных ценностей и в меньшей - экзистенциальных слоев ценностного сознания.

Поэтому происходящие изменения в ценностных представлениях могут быть поняты только в контексте анализа всех системных изменений социума. За последние десять лет страна претерпела сужение географических границ, менялось название, изменилась государственная символика. Все эти обстоятельства еще больше усиливают и без того высокую нестабильность социокультурной среды. Результаты реформ, проходивших в России после распада СССР, ввели страну в состояние системного кризиса, который состоит в следующем:

- в социальной сфере - это крайне низкий уровень жизни большинства населения, превышение смертности над рождаемостью, дезинтеграция прежней социальной структуры без какого-либо замещения ее более прогрессивными формами социальной защиты населения; нарастающая детская беспризорность, рост и обострение межэтнической напряженности, проявлений националистических и шовинистических предрассудков; разрушение многих форм общностей, ранее выполнявших функции законодателей норм и критериев оценки различных типов социокультурных взаимодействий, продолжающиеся процессы маргинализации значительных групп населения и многое другое;

- в духовной сфере - это отсутствие государственной идеологии, деформация системы норм, установок и ценностей как следствие утраты критериев адекватной оценки социокультурной действительности; отказ от национальных и культурно-исторических традиций на фоне массированного проникновения в общественное сознание шаблонов западной «массовой культуры»; бурный рост стереотипов и новых форм мифологического сознания, деструктивных элементов религиозных верований и культовых организаций; неадекватное отношение общества и государства к месту и роли таких социокультурных институтов, как наука, образование, воспитание, и т.д.

Богатая и недавно мощная страна - «сверхдержава» - оказалась бедной, духовно сломленной и отодвинутой в разряд развивающихся стран. Став жертвой краха сразу двух проектов - коммунистического и либерального, она находится в поиске объединяющей ее национальной, а точнее, общественной идеи, базирующейся на приемлемых для большинства ценностных основаниях. В ходе процесса адаптации к новым условиям в обществе формируется социокультурная и цивилизационная макроидентичность на основе новой системы ценностей. Однако процесс этот происходит очень медленно, так как разброс ценностей россиян чрезвычайно велик, и, подчас, ценности эти являются полярными (общество - власть, столица - провинция, Сибирь - Центр, интеллигенция - народ, состоятельные - бедные).

Кризисное сознание современного российского общества характеризуется противоречивостью, разрозненностью, незавершенностью структуры ценностных норм и установок. «Система ценностей организованной человеческой деятельности утратила свою очевидность, притягательность, императивность человек заболел ярко выраженной дезориентацией, не зная больше по каким законам жить».

Кризис ценностей россиян есть следствие разрушения тоталитарной системы и противоречий формирования ценностей демократического сознания. Трансформация системы ценностей является показателем перестройки общественного сознания от мифологии - к реальности. Кризис системы ценностей не означает их тотального уничтожения, а предполагает изменения в их внутренней структуре. «Ценности культуры не погибли, однако они стали другими по своему. В любой перспективе появление нового элемента влечет за собой перестановку всех остальных элементов иерархии».

Природа кризисного сознания на уровне ценностей характеризуется тремя основными состояниями:

- существованием альтернативности восприятия ценностей, которая отвечает природе кризиса;

- плюрализацией ценностных позиций, переходом от идеологизированного состояния к плюралистскому, предполагающему свободу выбора ценностной ориентации;

- наличием свободы и несвободы, как двух полюсов кризисного сознания.

Данное состояние кризиса сознания создает ситуацию ценностного выбора, перед которой оказывается каждый россиянин.

Присутствие ценностного многообразия в сознании россиян, живущих в пост тоталитарном обществе, является закономерным феноменом общественной жизни. Поскольку предшествующий исторический опыт у россиян общий, а позиции разные, следовательно, возникают разнообразные, порой даже конфликтные ценностные представления.

С научной и практической точки зрения необходимо проанализировать, почему именно те или иные ценности и символы включались в новую систему ценностей, с чем связано их массовое распространение. Для решения этих проблем необходимо разделять ценности, задаваемые официальной идеологией, альтернативные идеологизированные ценности, выдвигаемые оппозиционными группами, и ценности, регулирующие реальное повседневное поведение людей, последние могут существенно расходиться с декларируемыми.

На начальном этапе социокультурной трансформации советского общества доминировала идеология разрушения. Однако ряд ученых с самого начала не питали иллюзий по поводу не о либералистских попыток реформировать Россию. «Надо совсем не знать своей истории, не понимать особенностей отечественной культуры, особенностей русского (да и российского в целом) характера, чтобы связывать огромный узел проблем с решением вопросов, касающихся только «желудка», - отмечает О. Лебедева. - В России лодырничали и спивались не от того, что есть, было, нечего, а из-за отчуждения человека от результатов своего труда, во-первых, и из-за отсутствия идеи, во имя которой стоило бы самоотверженно трудиться, во-вторых. И это, последнее, можно назвать важнейшей чертой национального характера». Считая, что демократия, правовое государство, свободный рынок, предпринимательство никак не могут быть «целью нашего цивилизованного развития», а суть лишь набор инструментов, с помощью которых возможна «регенерация искусственно разрушенной в 1917г. жизненной ткани российского общества», О. Лебедева делает вывод: «Без духовного возрождения человека и общества все остальное по-прежнему останется бессмысленным». Неэффективность реформ 90-х годов во многом связана с дистанцированием реформаторов от какой-либо четко оформленной идеологии. Выступив против чрезмерной заидеологизированности общественных отношений советской эпохи, полностью отвергнув ценности и идеалы социализма, они, в свою очередь, не сумели предъявить обществу собственную, альтернативную систему ценностей и идеалов.

Вся предшествующая идеология рассматривалась как предмет критики.

Это касалось всех сфер жизни общества, в том числе и национальной. В то время как анализ ценностей и символов этнического самосознания в условиях социокультурной трансформации общества показывает, что политически мобилизующими оказывались те из них, которые:

- имели достаточное базовое основание, воспринимались людьми личностно, как приоритетные, безусловно, важные для них (язык, возрождение культуры, экологическая безопасность);

- имели «исторический шлейф», хранились в исторической памяти, возбуждали пережитое или переживаемое (государственность, территория);

- наконец, являлись компенсирующими, как бы восполняли тот ущерб, который сохранялся в историческом сознании или образовывался в результате вакуума в социальном, политическом сознании.

Не в должной мере учитывалось, что эта идеология была многослойной и содержала в себе разные ценности, включая те, которые характерны для современного цивилизованного общества, и декларировала такие из них, как свобода, ценность человеческой жизни, дружба народов, творческий труд, служение народу, Отечеству - то есть таких, которые опирались на вековую культуру народов.

Кроме того, немало морально-нравственных ценностей, которые исторически были присущи народам, поддерживалось официальным общественным мнением. Например, русской «деревенской прозой» культивировались ценности сохранения традиций, чистоты человеческих отношений, семьи, у народов Кавказа и Средней Азии - уважение к старшим, поддержка родственников и так далее. Время от времени их пытались объявить архаическими, но они поддерживались авторитетными кругами общественности и, когда нужно, к ним также обращались государственные деятели.

Именно эти вышеназванные ценности идеологической атаке не поддались и в измененном виде утвердились и в постперестроечный период. Важно отметить, что многие ценности, которые выдержали проверку на прочность, это ценности, сохранившиеся от прошлого дореволюционного или советского периода. Ценности духовно-нравственного характера, всегда преобладавшие в российском менталитете, начали вытесняться ценностями сугубо материального прагматического характера. В системе жизненных ценностей «достаток» вышел на второе место после семьи.

Адаптация к новым социокультурным условиям после десяти лет радикальных перманентных реформ привела к значительным изменениям в патерналистских настроениях населения. Около 75% граждан в обеспечении своей жизнедеятельности стали надеяться только на себя. Жесткие условия выживания повысили социальную активность большинства россиян, направив развитие взаимосвязей в русло саморегуляции. Другим важным изменением ценностной ориентации населения явилось признание самоценности личности, ее прав и свобод. Самое главное в жизни, по мнению подавляющего большинства опрашиваемого населения (около 80%), - это ощущать себя свободным человеком, а не рабом государства.

Уходят на второй план ориентации на «жесткую руку» и предписанный порядок жизни (30-40%), отражающий плебисцитарный тип отечественной демократии. Несмотря на утопическую притягательность идей всеобщего равенства (60%), в массовом сознании начинают доминировать идеалы общества, в котором человека чтят в значительной мере по его заслугам (95%).

Произошли кардинальные изменения и в житейских ценностях. При выборе трех наиболее важных условий для благополучной, счастливой жизни 65 - 70% россиян приоритет отдают хорошему здоровью, материальному достатку, крепкой семье. Даже у молодежи вектор ценности социального общения меняется - доминирующее место теперь принадлежит семье (согласно опросу 1990г. первое место занимали развлечения со сверстниками).

Вместе с тем исследования показывают, что в иерархии ценностей материальное благополучие начинает доминировать над всем остальным. Часть людей (это больше характерно для молодежи) заражается стереотипами «легкой жизни». Около 40% молодых людей одобрительно относится к стремлению «делать деньги» любой ценой, даже в обход закона, а около 60 % согласны, что «сегодня нет нечестных способов делать деньги, есть только легкие и трудные пути».

Социальное поведение людей все более и более определяется не моральными критериями, а сиюминутными обстоятельствами материальной выгоды. Распалась не только прежняя система ценностей, отсутствует сколько-нибудь справедливая и здравая структура отношений между людьми, живущими в условиях квазирынка и квазидемократии. Трудно назвать наше общество демократическим, более того, оно не сложилось как целостный структурированный организм, состоящий из социальных групп и слоев, сознающих свои интересы и готовых отстаивать их политическими (публичными) средствами. Исчезли понятия «рабочие» и «крестьяне», отодвинута на обочину интеллигенция, не сложился как самостоятельная общественная сила средний класс (дефолт 1998 года показал это наглядно). Вместо этого есть «богатые» и «бедные», «бюджетники» и «наемные работники», контрастно различающиеся по источнику и уровню финансирования их труда. Атомизация общества произошла путем и ценой подавления его основных «социальных инстинктов», в том числе наиболее чтимых россиянами - коммунальное, соборности, человеческой солидарности.

И вторая - кризис общительности, личностной и гражданской отзывчивости. Многие люди настолько подавлены и унижены повседневным бытием и бытом, что почти утратили чувство боли, сопереживания и сострадания своему собственному и чужому горю. Адаптация населения к проблемам повседневного бытия растет прямо пропорционально его привыканию к рыночным и сопутствующим им отношениям и ценностям. Преобладает состояние какого-то духовного оцепенения, и общество ненадолго пробуждается лишь в моменты очередной катастрофы - землетрясения, наводнения, взрывов домов, гибели подлодки или пожара на телебашне. Знаменитое русское долготерпение переросло все разумные пределы и остро ставит проблему восстановления чувства человеческого достоинства. Редкие вспышки массового недовольства и протеста создают только иллюзию общественного единения. Кардинальная смена социокультурных ценностей общества привела к полному крушению существовавших в советском обществе модусов человеческого бытия, к потере чувства сопричастности к происходящему в общественной жизни.

За годы проводимых реформ существенно изменилась и мотивация трудовой деятельности. На первое место выдвигаются экономические мотиваторы - расчет, ориентация на эффективность, материальный интерес в противовес содержанию, привлекательности работы, ее общественной значимости.

Сложность и противоречивость процесса трансформации России во многом обусловлена однобоким пониманием и превратным истолкованием либеральных ценностей и целей, таких как свобода, равенство возможностей, права человека, частная собственность, рынок, демократия. Либеральные ценности на российской почве претерпели странные мутации. Так, вместо этического русскому народу навязывался внеэтический индивидуализм, активно пропагандируемый СМИ, а также личным примером политиков и бизнесменов. Причем соответствующие установки формировались не на основе рефлексии, а воздействием на чувства и подсознание через видеоряд, кино иллюзии, музыку, пение. С помощью этих средств, а также американской пропаганды (включая рекламу), осуществляемой через СМИ, фактически сложилась контркультура молодежи, характеризующаяся принятием крайне индивидуалистических принципов и моделей поведения (эгоизма, стремления жить за счет других, насилия, ксенофобии и т.п.). Это происходило наряду с отвержением таких важнейших компонентов западной культуры, как христианская этика труда и личной ответственности.

Скорее всего, имел место не процесс модернизации, а процесс некритического заимствовании фрагментов чужого культурного опыта, воспроизводимого в чуждой им социокультурной среде. Сами по себе эти ценности не вызывали отторжения у большинства населения страны, хотя и противоречили прежней господствующей советской идеологии с ее ценностными предпочтениями - общественная собственность, социальное равенство, справедливость, коллективизм. Напротив, многие восприняли либеральные ценности даже с энтузиазмом.

Во-первых, благодаря перестройке многие люди поняли, что либеральные ценности действительно расширяют возможности, права и свободы человека, позволяя ему создавать и вести собственное дело, беспрепятственно выезжать за границу, сознательно участвовать в политических выборах, свободно высказывать свои мысли и т.д.

Во-вторых, люди увидели, что правительства развитых стран, положившие ценности либерализма в основу своей политики, сумели на практике добиться более высокого жизненного уровня и более широкой демократии.

Однако политика российских реформаторов, с применением самых радикальных средств ее осуществления, показала, что либеральные понятия и ценности на практике могут превращаться в мифы, идеологически прикрывая и оправдывая самые негативные явления и тенденции. Не говоря уже о том, что они вошли в глубокое противоречие с традиционными представлениями россиян о той же свободе, справедливости и человеческой нравственности. За годы реформ появились ценности, которые население приняло и не хотело бы с ними расстаться, - гласность, свобода слова, отсутствие запретов на экономическую инициативу и т.д.

Вместе с тем резкое неприятие вызывает у большинства людей переориентация трудовых ценностей на потребительски-гедонистические, вседозволенность как признак и следствие падения общественной и личной морали, и, пожалуй, самое главное - разительное понижение в цене смысложизненных целей и мотивов деятельности. Возник непривычный для российского сознания дисбаланс между ценностями и интересами - в пользу последних, что в массовом масштабе ужесточило взаимоотношения людей.

Превращенную форму получила известная либеральная ценность - равенство возможностей. На российской почве она была воспринята и реализована с точностью наоборот. Отвергнувшим ее радикалам-реформаторам она напоминала советские призывы к социальному равенству, и они заменили ее открытой проповедью культа успеха и выгоды, неизбежности общественного неравенства, что на практике обернулось резким и глубоким падением жизненного уровня населения, породившими неравенство масс в нищете и равенство немногих в богатстве. Не менее существенная метаморфоза произошла на российской почве и с ценностью свободы вообще, индивидуальной свободы в частности. Идея свободы по Ельцину - «берите суверенитета, сколько можете проглотить» - в реальной жизни породила такие центробежные и сепаратистские тенденции, рост этноцентризма.

В системе либеральных ценностей находится и принцип частной собственности, без чего невозможно представить современную рыночную экономику, трудовую мотивацию, судьбу той же земельной реформы в России и многое другое. Но общественная и частная собственность - ценности относительные, а не абсолютные. Частная собственность эффективна лишь в определенном социокультурном контексте, когда она стимулирует развитие производства, инициативу, самодеятельность, предприимчивость и т.д.

Если формирование таких ценностей высокоразвитых стран Запада как частная собственность, права человека, конкуренция, состязательность, имеет двухсотлетнюю историю, выдержало испытание временем, и эти ценности вошли во все сферы жизни общества (политику, этику, мораль, идеологию), стали органической частью мировоззрения западных людей, то в России, ценностные реалии совсем другие, и сегодня они также влияют на россиян, как это было несколько веков назад.

Отказ от идеалов советской эпохи, а затем и происшедшая эрозия либеральных ценностей породили феномен идейного и нравственного нигилизма, проникшего в массовое сознание и поведение людей. Значительно увеличилось число людей (с 30 до 50 %), для которых стала характерной амбивалентность, связанная с раздвоением сознания, проявляющаяся в одновременном стремлении к противоположным ценностям.

Национальному менталитету российских граждан присущ двойственный, амбивалентный характер. Так, многие россияне поддерживают нормативную демократию, рыночную экономику, построение гражданского общества и в то же время приветствуют идею «сильной руки». О двойственном, даже противоречивом характере сознания свидетельствую две основные модели ценностных систем. Сторонники одной тяготеют к постиндустриальной, индивидуалистической модели западного образца; сторонники другой - к патриархально - коллективистской системе ценностей, более характерной для национального сознания.

Качественный сдвиг в ценностных ориентациях россиян явился своего рода попыткой адаптации к новым условиям жизни.

Таким образом, в процессе трансформации России столкнулись две системы ценностей - либеральная, которая пришла на смену социалистической, и традиционная, сложившаяся на протяжении многих веков и смены поколений. Внешне выбор выглядит вроде' бы просто: либо права и свободы личности, либо традиционные ценности, когда на первый план выходит идея коммунальности, подчеркнутого антииндивидуализма.

Однако такая прямолинейность искажает и излишне идеологизирует реальный смысл этого ценностного противостояния и чревата утратой преемственности. В либеральном обществе формируется и функционирует своя «коммунальность» (возникают объединения и организации общественно- коллективистского типа), равно как в традиционном обществе появляются яркие индивидуальности, сохраняется внутренняя свобода, по-своему ценится и поощряется инициатива и самодеятельность.

Безусловно, в своих идеологических и культурных предпочтениях оба типа общества существенно и заметно отличаются друг от друга, но в сфере житейских ценностей - семья, безопасность, справедливость, благополучие и т.д. - у них много сходного и общего. Если традиционализм принято упрекать в консервативности, этатизме и патернализме, то на том же основании либерализму следует вменить разрушительный антропоцентризм и подмену соперничества бездушной конкуренцией.

По нашему мнению, ценностный раскол опасен тем, что он, постоянно стимулируя рост дискомфортного состояния у человека, может привести к таким социальным последствиям, которые практически уничтожат все достижения модернизации. Являясь стержнем мыслей, поступков, творчества людей, социальных групп, общества в целом, конфликт ценностей как явление социальной патологии заставляет людей лавировать, что приводит к внутренним шатаниям, к борьбе и общества, и личности с самим собой, к постоянному воспроизводству неустойчивости и, в конце концов, к появлению желания преодолеть состояние такого раскола.

Причину раскола в современном российском обществе, можно связать, прежде всего, с неготовностью российского общества к инновациям. Формирование нового типа общества с необходимостью требует освоения каждым членом общества новых идеалов, моделей поведения, правил общения, иной мотивации труда и т.д. Не для всех россиян подобная задача оказалась не по плечу. Это и стало причиной раскола на тех, кто способен к инновационному поведению и тех, кто освоить его не может.

Другая причина, порождающая раскол, - социальная дифференциация. Россияне оказались не готовы к тому, что прежнее «равенство в бедности» было разрушено и уступило место делению на «богатых» и «бедных». Социальное расслоение привело к тому, что прежде однообразная для всех членов общества шкала ценностей, освещенная идеологией, больше не представляется монолитом, а первые позиции многочисленных «лестниц» социальных предпочтений занимают неодинаковые ценности.

Ситуацию раскола порождает также и ситуация в области идеологии. После крушения коммунистической идеологии, пронизывавшей все уровни и структуры советского общества, возникло много групповых микроидеологий, недостаточно обоснованных, внутренне несбалансированных, но благодаря своим лидерам достаточно убедительных и разделяемых частью общества. Происходит постоянное столкновение одних политических идей с другими, одних социальных программ с противоположными. Обычному человеку достаточно сложно разобраться в нюансах различий между ними.

Еще одна причина, способствующая воспроизводству раскола, - культурная неоднородность реакции на модернизацию. Сегодня совершенно очевидно расхождение между социальными изменениями, происходящими в российском обществе, и оценкой на уровне культуры их перспективной значимости. Эти расхождения обусловлены социокультурной неоднородностью общества, в котором сегодня на уровне конституции официально признаны различия экономических, политических, национальных, культурных интересов. Соответственно этому, высказываются разные точки зрения на характер нынешней социокультурной ситуации в России. Например, Россия понимается как «расколотое общество» (А. Ахиезер) или «кризисный социум» (Н. Лапин), в котором застойное противоречие между культурой и характером социальных отношений блокирует механизмы общественного развития. Тормозом в данном случае, полагает Н. Лапин, выступает творец истории - homo activus, в сознании которого доминируют традиционалистские ценности, что порождает устойчивость тоталитарных структур, отчуждение человека от общественной жизни, низкую инновационную активность и т.п. По А. Ахиезеру, тормозом является раскол в общественном сознании, блокирующий переход общества к состоянию более эффективного воспроизводства и выживания. Так авторы сходятся в диагностике общества, в определении пределов общественных преобразований, к которым они относят ценностные ограничения общественного сознания, недостаточную распространенность либеральных инновационных ценностей.

Следуя методологии социокультурного анализа, осмысление и преодоление раскола, полагает А. Ахиезер, прежде всего, должно быть достигнуто в культуре, в нарастании рефлексии истории, ибо раскол - это состояние общественного сознания, неспособного осмыслить целостность, в данном случае - истории России.

Конфликт ценностей в России оказался связан также с тем, что произошло разрушением традиционной схемы социализации, которая всегда базировалась на трех основаниях - семья, учитель и общественные идеалы. Семья как социальный институт призвана играть важнейшую роль в формировании личностных качеств у ребенка, основ нравственности, представлений о нормах и правил поведения. Но семья в современной России уже не может дать детям полноценной социализации, уроков нравственности и здоровой жизни не только потому, что многие семьи сильно заражены аномией и «отклоняющимся» поведением, но и потому, что даже культурные и нравственно здоровые родители потеряли четкие ориентиры относительно ценностей и норм, к которым следует стремиться.

В основном по тем же причинам произошла сильная деградация школы как носителя позитивных ценностей, агента социализации. Трансформировался в обществе и учитель. Изменился характер его поведения в обществе и в школе. Он перестал совмещать в себе обучающего и воспитателя. Учитель перестал быть товарищем, другом, советчиком, он превратился либо в безразличного созерцателя, равнодушного к своей работе, либо в жестокого тирана, намеренно использующего авторитарный способ управления своими учениками. Нищий учитель уже не авторитет для многих школьников. Естественно, что такой учитель и внушаемые им ценности встретили сопротивление среди подростков, они усваивались болезненным путем или не усваивались вообще, что приводило к конфликтам в системе «учитель-ученик».

Необходимо также учитывать, что рядом с государственными учебными заведениями широкое распространение получили и частные - гимназии, лицеи, колледжи и т.д., которые сулят более высокие социальные статусы и роли в различных сферах жизни общества. Процесс социализации не может не учитывать эту реальность разведения детей посредством различных образовательных систем на противоположные социальные полюсы. Поэтому в целом социализация в детстве и в школьном возрасте, т.е. в важнейший период становления личности человека, содержит в себе глубокие противоречия и дисфункциональность, закладывая основы девиантного поведения огромного числа людей.

Кризису семьи и учительства сопутствует и кризис прежних общественных идеалов. Он наступил не с началом рыночных реформ. Его влияние ощущалось и до эпохи гласности. Для того чтобы общественная система продолжала существовать на протяжении какого-то времени, требуется, чтобы каждое поколение наследовало хотя бы часть определенных социокультурных установок, принятых старшим поколением, иначе разорвется «связь времен». Иными словами, чтобы преодолеть раскол, необходимо, чтобы в современном российском обществе воспроизводились социокультурные ценности и нормы, разделяемые большинством членов общества, и в первую очередь, молодым поколением.

Маргинализацию переходного времени нельзя было не компенсировать. Поэтому в сфере нравственной культуры значительно возросла роль религии. В духовной культуре источником пополнения ценностей стали дореволюционные произведения, творения зарубежных соотечественников, традиционная культура. Выдвинутые либерально-демократические идеологемы не соответствовали реальным экономическим и социальным отношениям, а также «кризису сознания» интеллектуальной элиты, лишенной привычных способов социального самоутверждения. Фактически в российской культуре оказалось разрушенным единое поле нравственных ориентиров. Представления о том, что такое хорошо и плохо, что желательно и нежелательно, нравственно и безнравственно, справедливо и несправедливо и многие другие, предельно фрагментированы и чаще всего отражали сугубо групповые интересы. В итоге солидарность, консолидация, единство целей, взаимное доверие, открытый диалог оказались в глубоком упадке. Повсеместно и на всех уровнях возобладал принцип «каждый выживает в одиночку». В социологии подобное состояние социальной системы обозначается понятием «аномия» (введено Э. Дюркгеймом и развито Р. Мертоном). Аномия - это дезинтеграция нравственных ценностей, смешение ценностных ориентации, наступление ценностного вакуума. Аномия несовместима с поступательным движением общества.

Страна испытала кризис национального духа и самосознания: рухнула прежняя; коммунистическая система ценностей и, не успев самоутвердиться, поставлена под сомнение ее либеральная альтернатива. Общество оказалось в состоянии аномии, рассогласования и утраты ценностных ориентиров, а психологически - растерянности и подавленности перед лицом провала двух социальных экспериментов - коммунистического и либералистского. Дважды прерванная и порванная связь времен на протяжении одного века поставила общество и отдельного человека в недоуменное положение по отношению к своему прошлому, настоящему и будущему. Фрустрация, экзистенциальный вакуум, утрата смысла жизни стали типичными состояниями массового и индивидуального сознания. Протагор говорил, что человек - мера всех вещей. Мир стабилен, если эта мера прочна, мир шаток, если оказывается, что эта мера неустойчива. Утрата ценностных ориентиров привела к появлению маргинальной «расколотой» личности, мысли, поступки, решения которой базировались на агрессии, характеризовались дезорганизацией. Репродукция «расколотого человека» продолжается и сегодня.

«Расколотый человек» современной России, который, с одной стороны, хочет жить в обществе, исповедующем традиционные ценности, и в то же время пользоваться достижениями современной науки и техники, является главной проблемой в процессе реформирования российского общества. Этот человек по-прежнему сомневается в ценности отдельной личности и уповает на силу архаичного, почти племенного «мы», на силу авторитета. Существуя в ситуации ценностного раскола, разлома культур, такой человек осваивает противоречивую культуру, формирует напряженный конфликтный внутренний мир. Отсюда эта конфликтность пронизывает все уровни российского социума, ломая наметившиеся позитивные сдвиги.

Радикальным экономическим мерам 90-х годов по выведению России из кризиса должна была соответствовать иная по сравнению с господствовавшей тогда система ценностей, способная нейтрализовать аномию и консолидировать общество. Основой этой системы реально могли стать следующие базовые нравственные принципы, ставшие во многих странах основой модернизации общества:

- уважение к личности. Любой человек обладает абсолютной ценностью для общества вне зависимости от положения этого человека на лестнице степеней материального достатка или иного показателя. Понятие элитарности имеет сугубо подчиненное значение;

- уважение к труду. Только общественно продуктивный труд, направленный на укрепление материального и духовного благосостояния всего общества, может стать основой возвышения человека и завоевания им общественного признания;

- уважение к профессии и знаниям. Через последовательное овладение своей профессией и приобретение знаний человек способен завоевать достойное положение в обществе;

- уважение к нравственности и духовным ценностям. Принцип «Не хлебом единым» подчеркивает универсальную значимость культуры и нравственности, вне которых не может существовать ни одна социальная программа, какой бы области она ни касалась. Экономическая и политическая целесообразность не могут нарушать границы нравственной дозволенности;

- ограничение потребностей (разумный минимализм). В условиях экономического кризиса сокращение нормы потребления должно стать не вынужденной «обвальной» мерой, порождающей депрессию, а осознанной нравственной позицией, способствующей аккумуляции социальной энергии и преодолению кризиса, как на общественном, так и индивидуальном уровне. Пропаганда роскоши и сверхпотребления рассматривается как не соответствующая целям общества; справедливость. Воздаяние по делам составляет сквозное нравственное измерение любой общественной системы (социальный контроль). Это и уважение к закону, и неукоснительность наказания, и строгая соразмерность распределения благ и иных наград.

Важно отметить, что социокультурные ценности не могли и не должны были вводиться правительственным декретом. Однако полагать, что они могли возникнуть исключительно сами собой в ткани общества - в семье, школе, церкви, средствах массовой информации, культуре, общественном мнении и т.д. - также ошибочно. Должно было иметь место встречное движение власти и общества, а этого не произошло. Нравственная сторона российских реформ была проигнорирована как властями, так и лидерами общественных движений, творческой интеллигенцией. В данном случае уместно вновь обратить внимание на то, что российская интеллигенция, всегда рассматривавшаяся в качестве проводника нравственного сознания, не выполнила полностью своей исторической роли. По мере того как гуманитарно-политизированная верхушка интеллигенции теряла монополию на выработку ценностных систем, свои ценности выдвигали предприниматели, банкиры, и они отбирали из ценностей-символов те, что соответствуют их миропониманию и интересам. По ключевым направлениям идеологических дискуссий 90-х годов наметилось движение к синтезу либерально-демократических и традиционалистских ценностей и установок, в то время как радикальные ценностные ориентиры постепенно вытесняются на периферию общественного сознания.

В начале нового столетия в российском обществе стала превалировать синтезированная система, включающая в себя элементы различных идей - от либеральных до националистических. Их сосуществование отражает не идейные столкновения непримиримых оппонентов и не попытку синтеза противоборствующих начал, а, скорее, незавершенность процессов складывания новых ценностных и политико-идеологических ориентиров в массовом сознании, в восприятии российской власти и элиты в целом. Осуществляемые в течение двух веков последовательные модернизации не смогли утвердить в России западные ценности - индивидуализм, частную собственность, протестантскую трудовую этику. Наиболее активное сопротивление реформам оказывало традиционалистское сознание и такие его черты как коллективизм, корпоративизм, стремление к уравнительности, осуждение богатства и др.

Модернизации в России имеют глубокую специфику, связанную с тем, что общество «раскололось», поляризовалось; ценностное разнообразие обратилось не только в конфликт ценностей, но в конфликтное столкновение цивилизационных типов. Цивилизационный дуализм российского общества (раскол по цивилизационным предпочтениям между модернизационной элитой и остальным населением) порождал противоречия, которые останавливали ход модернизации.

Итак, мы видим, что модернизация в современной России происходит в условиях конфликта ценностей и глубокого социокультурного раскола. Идеалы прежней ценностно-нормативной системы - социалистического общества, особенно его символы и внешние атрибуты - отброшены, отчасти забыты, но некоторые идеи, имеющие основания в культурных архетипах, пока цепко держатся в традиционном сознании: необходимость всесильного государства; тоска по жесткому авторитарному лидеру, жажда уравнительного распределения; классовая ненависть к предпринимателям, новой российской буржуазии. Вместе с тем постоянные поиски врагов как внешних, так и внутренних, неприятие рациональной трудовой этики и прагматизма в поведении - все еще определяют образ мышления и характер поведения значительной части населения России.

С другой стороны, ценности современного рыночного общества внедряются медленно, встречая сильное сопротивление со стороны населения. В связи с этим, отсутствие серьезной базы для рыночной идеологии, способной объединить общество вокруг идеи современного общества, основными ценностями которого станут экономическая эффективность и рациональность, свобода предпринимательства и частная собственность, придает модернизации угрожающий характер и ставит целый ряд трудных проблем не только перед модернизационной элитой, но и обществом в целом.

На наш взгляд, преодоление раскола возможно. Однако это произойдет при условии гармонизации взаимосвязи между культурой и реальностями социальной жизни, т.е. достижения соответствия между ценностями и формами, в которых находят реальное воплощение идеальные социокультурные проекты. Другими словами, должно быть соблюдено соответствие между атавизмами традиционализма, социалистической ментальностью, с одной стороны, и реалиями сложного современного рыночного общества со множеством специализированных ролей, мощной социальной дифференциацией и совершенно иными ментальными структурами, базирующимися на патриотических составляющих.

Исторический опыт показывает, что успешное развитие общества обеспечивается, как правило, не конфронтационным преодолением одних ценностей другими, а их эволюционным дополнением, взаимообогащением и интеграцией положительных свойств. Социокультурные ценности в данном случае выступают интегрирующим образованием. Они синтезируют как ценностные предпочтения социальных групп, формирующихся под влиянием их новых потребностей, так и достижений предыдущего развития России и всего мирового сообщества.

 

АВТОР: Иванова С.Ю.