Проблемы межкультурной адаптации молодежи в отечественной психологии

Основы отечественной теории социальной адаптации заложили В.А. Ядов, Л.Л. Шпак, Б. Д. Парыгин и др. В последние годы изменение социально-политической ситуации в нашей стране вызвало появление новых работ, посвященных адаптации к рыночным ценностям и реалиям, к новым информационным технологиям и стандартам жизни. (Корель Л. В., Вершинина Т. К, Офицеркина Н. С. и др.).

Предметом внимания различных учёных стали теоретические вопросы, связанные с анализом двух взаимосвязанных сторон социальной адаптации: предметной и социально-психологической (Парыгин Б. Д.), с определением понятия и структуры процесса адаптации и методов его исследования (Шпак Л. Л.). Методические проблемы адаптации личности разрабатывались Л. П. Буевой, О. И. Зотовой. Активно анализируются также прикладные аспекты адаптации личности (Стефаненко Т. Г.), проводятся исследования по адаптации в области образования (Савотина Н. А.), по производственной адаптации (Мусаева Э. Ц., Шепеленко И. П.),, социально-психологической адаптации (Витенберг Е. В. и др.), социокультурной адаптации (Шпак Л. Л., Васеха Л. И.), и этнокультурной адаптации (Бурьков С. М., Кузеев Р. Г.).

При всём этом, однако, разработанность темы в данном аспекте представляется недостаточной, что проявляется в малом числе работ, в которых основное внимание уделяется проблемам межкультурной адаптации.

Интересное исследование по проблеме межкультурной адаптации было проведено А. В. Сухаревым. В его работе предполагается, что при наличии этнофункциональных рассогласований элементов психики человека, его психическая адаптация нарушается. Существует связь между наличием в психике этнофункциональных рассогласований и психической дезадаптацией человека как в норме, так и в патологии. Психотерапевтическая проработка этих рассогласований может способствовать оптимизации его психической адаптации. Критериями психической дезадаптации человека могут являться этнофункциональные рассогласования его отношений к различным группам этнических признаков - социокультурным, антропо-биологическим и климато-географическим. Более или менее быстрая адаптация системы отношений человека к изменению тех или иных этнических условий в большинстве случаев связана с депрессивными проявлениями, как признаками его психической дезадаптации.

В качестве одного из основных понятий в исследовании А. В. Сухарева рассматривается понятие этнофункционального рассогласования (согласования) элементов психики, которое определяется как соотношение (осознанное или неосознанное), в котором эти элементы рассогласованы (согласованы) с точки зрения их этнической функции. Например, если эстонец, родившийся в Таллинне, знает свой родной язык, но хочет постоянно жить в тропиках, то эти элементы психики находятся в этнофункциональном рассогласовании друг с другом. Конкретная личность может в качестве субъекта иметь определенное отношение как к определенному элементу психики, так и к соотношению различных ее элементов с точки зрения этнической функции последних.

Отношение к этничности (или ее признакам), являющейся смыслообразующим фактором культурно-исторического развития, в настоящий момент, может играть существенную роль в психической адаптации человека к его внутренней и внешней среде. Психическая адаптация определяется активностью личности и выступает как единство процессов аккомодации и ассимиляции в приспособлении структуры и функций индивида или группы к условиям. Психическая адаптация изучалась А. В. Сухаревым, в основном, в индивидуально-личностном аспекте. Однако в социально-психологическом и психолого-педагогическом аспектах были получены некоторые дополнительные результаты, которые могут рассматриваться как выделение направлений дальнейших исследований.

Можно рассматривать когнитивную, эмоциональную и моторно - поведенческую стороны процесса психической адаптации. В норме различные стороны этого процесса недизъюнктивны, т.е. «неразрывны» между собой. В исследовании А. В. Сухарева «разрывность» (дизъюнктивность) процесса рассматривается как показатель определенной психической дезадаптации человека к его внешней и внутренней среде. Выделяются различные степени психической адаптации человека - от высшей степени проявления творческой активности, до крайних проявлений психической дезадаптации - психотических расстройств и пр. Оценка степени этой адаптации осуществлялась по некоторым показателям психической адаптации (дезадаптации), характеризующим область от нормы до определенных психических расстройств.

С точки зрения динамики процесса психическая адаптация человека понимается А. В. Сухаревым как адаптация системы отношений человека к собственной внешней и внутренней среде. Эта среда рассматривается, в свою очередь, с точки зрения этнической функции составляющих ее элементов -т.е. как этносреда. С информационной (естественнонаучной) точки зрения процесс адаптации системы этих отношений понимается как преодоление дизъюнктивности когнитивной, аффективной и моторно-поведенческой его сторон, как повышение степени организованности данной системы, достижения целостности всего комплекса отношений человека и каждого его отношения в отдельности. В плане содержания процесс психической адаптации осуществляется как разрешение психических конфликтов, обусловленных этнофункциональными рассогласованиями элементов психики. Гуманитарный смысл понятия «процесс психической адаптации» состоит в переживании человеком этнофункционально обусловленных психических конфликтов как осознанных, так и неосознанных и осуществляется, в целом, как преодоление дизъюнктивности системы его отношений к элементам этносреды и (или) их соотношениям с точки зрения этнической функции этих элементов.

К традиционным факторам процесса адаптации, которые обеспечивают жизнедеятельность иностранных студентов в новых социальных условиях, А. В. Сухарев, вслед за многими предшественниками, относит:

- климатический (адаптация к климатическим условиям);

- личностно-психологический (адаптация к жизни без родных и близких);

- социально-бытовой (адаптация к условиям жизни в учебном учреждении, к бытовой и материальной самостоятельности);

- фактор межличностного общения (адаптация к интернациональному составу учебных групп и потоков);

- фактор адаптированности к педагогической системе (адаптация к новой системе образования, контроля, требований и т. п.).

Кроме рассмотренных традиционных факторов адаптационного процесса А. В. Сухаревым выделяются субъективные факторы, оказывающие влияние на степень и сроки этого процесса. К таким субъективным факторам следует относить систему отношений студентов к учебному процессу, их эмоциональное состояние и т. п.

Нужно отметить, что подобные факторы выделялись прежде и западными учеными, такими как Т. Ламбо, А. Нудеху, А. Анумонье, И. Бабикер с соавторами. На наш взгляд эти факторы действительно играют большую роль в процессе адаптации. А. В. Сухарев успешно выделил, обобщил и развил предыдущий опыт, определив оптимальный набор факторов.

Анализируя проблему адаптации в отечественной психологии, мы увидели, что многие отечественные исследователи развивали идеи западных ученых относительно стадий культурной адаптации. Так, С. А. Арутюнов, исходя из концепции Дж. Берри, выделяет следующие стадии культурной адаптации:

- Ассимиляция - полная или почти полная утеря исконного состояния и столь же полное освоение нового состояния;

- Аккультурация - приобретение основных черт нового состояния, при сохранении основных черт исконного;

- Консолидация - сложение нового, более крупного единства на основе ряда более мелких родственных общностей;

- Сближение - любое взаимное проникновение культурных черт различных общностей при сохранении ими основных черт своей специфики.

В работах зарубежных исследователей аккультурация определяется не столько как предписанная цель или конечное состояние, а скорее как серия шагов, предпринимаемых, чтобы преодолеть разрыв между нормами родной и новой культуры. В отечественной науке похожую позицию занимает ряд авторов. Так В.Г. Костомаров пишет: «Аккультурацией называется усвоение человеком, выросшим в одной национальной культуре, существенных фактов, норм и ценностей другой национальной культуры».

Давно замечено, что освоение культурных норм и обучение культурно-детерминированному поведению - это естественный процесс, в котором человек интернализирует знания для полноценного функционирования в социальной группе. Этот процесс может проходить в рамках родной культуры в форме социализации, а также в условиях новой культуры, или в образовательном контексте как аккультурация.

Большое внимание изучению адаптационных и реадаптационных процессов у временных «визитеров» в своих работах уделяла Т. Г. Стефаненко. Вслед за С. Лисгаардом, Дж. Т. Гуллахорном и Дж. Е. Гуллахорном на примере U- и W-образных кривых (этапы реадаптации повторяют U-образную кривую, поэтому для всего цикла была предложена концепция W-образной кривой) она показывает, что временным «визитерам» приходится проходить через дополнительные трудности во время реадаптации к родной культуре.

Интересным исследованием в области адаптации представляется работа В. Л. Сарапаса. В результате анализа им было установлено, что человеческое общество относится не просто к адаптивным, но к адаптивно-адаптирующим системам, поскольку человек использует данные отражения для активного приспособления, включающего и изменение среды.

Социальную адаптацию, проявляющуюся как процесс и результат, вполне правомерно рассматривать в контексте социального адаптациогенеза. В связи с этим в научный оборот вводятся понятия «преадаптация», «постадаптация» и «дезадаптация», анонсированные ранее (как и исходное понятие «адаптация») в биологической лексике.

Социальная преадаптация понимается как предварительная адаптация субъекта, начинающаяся до контакта со средой. Сугубо априорная природа данного феномена базируется на определенных представлениях мигранта об иной этнокультурной среде. Отличительной чертой социальной преадаптации является то, что реализуется она не столько при наличии информации об иной среде, сколько при наложении этой информации на необходимость миграционного перемещения. Социальная преадаптация есть своеобразное проявление опережающего характера социального отражения. Ее роль в процессе адаптации весьма специфична и важна, как условие предварительного формирования внутренней программы субъекта.

Социальную постадаптацию целесообразно определить движением к наиболее полной адаптации и ее конечным результатом. Это всегда отношение предшествующего адаптационного периода к последующему, который характеризуется более высоким уровнем приспособленности субъекта, т.е. здесь подразумевается разница между вторым и первым. Определяемые через разницу «прибавления» в условиях идеальной модели суммируются в некую величину, позволяющую констатировать адаптированность субъекта к незнакомой социальной среде. Социальная постадаптация, следовательно, позитивный процесс, о точки зрения вживания субъекта в объект методом кумуляции приспособительских реакций; это мобильная величина, стремящаяся к своему поступательному приращению.

Под социальной дезадаптацией понимается временная, преодолимая в перспективе приостановка адаптационного процесса.

Рассмотренный логический метод позволяет определить социальный адаптациогенез движением от социальной преадаптации к социальной постадаптации с возможными дезадаптационными отклонениями субъекта или группы субъектов.

Адаптация состоит из цепи связных реакций, направленных на выработку «запрашиваемого» средой стандарта. Содержание (качество) воздействия, необходимое для включения адаптационного механизма, должно нести в себе информацию о серьезном нарушении нормального функционирования субъекта, вплоть до его гибели. Продолжительность (количество) воздействия соизмеряется с «запасом прочности» субъекта; если оно угрожает исчерпать «запас прочности», то и будет вторым сигналом для начала адаптационного процесса. Таким образом, внешнее воздействие должно значительно нарушить равновесие, в котором пребывает субъект. Возможность нормального существования детерминируется способностью субъекта удерживать равновесие, которое представляется таким единством и борьбой противоположностей, как устойчивость и изменчивость, взятых не самих по себе, но в связи с противоречивым единством жизни и системы условий ее обеспечения. Адаптация является мерой единства этих противоположностей. Правомерность постановки изучаемой проблемы - социальной адаптации мигрантов к иной этнокультурной среде - подтверждается нарушением равновесия субъекта в условиях иного окружения.

Сущность социальной адаптации мигрантов к иной этнокультурной среде не ограничивается преадаптационно-постадаптационным пространством. Движение от первого ко второму фиксирует лишь общую тенденцию процесса. Философско-методологический аспект требует своего продолжения в собственно социологическом анализе проблемы. Социальная адаптация дифференцируется на профессиональную (производственную, учебную), бытовую, политико-правовую, и этнокультурную. Первые три вида социальной адаптации имеют свои приоритетные сферы проявления. Этнокультурная, обладая своим специфическим пространством, выходит и за его пределы. Можно говорить об этническом аспекте в профессиональной, бытовой и политико-правовой сферах жизнедеятельности. Структура этнокультурной адаптации предполагает два основных момента: периоды и механизмы их реализации.

Взяв за основу западные концепции А. Сови и К. Додда, В. Л. Сарапас предлагает иной вариант. Первая стадия культурного шока по ряду причин обособлена от трех последующих и во многом предопределяет их. Поэтому логичней выделить ее и классифицировать как нечто самостоятельное. С учетом этих оговорок модель социальной адаптации мигрантов к иной этнокультурной среде делится на три периода: преадаптацию (априорную адаптацию), адаптацию (первичную адаптацию) и постадаптацию (пролонгированную адаптацию). Постадаптационные процессы ведут к результату, обозначенному термином «приживаемость мигрантов», под которым понимается переход мигрантов в состав постоянного населения той территории, куда они прибыли.

Е. В. Витенберг в своей работе доказывает на результатах психологических, социологических, публицистических исследований, что социальная адаптация к стремительным изменениям в жизни общества повторяет культурную адаптацию. Россияне совершают сейчас как бы путешествие во времени, сравнимое с путешествием в пространстве. Все специфические процессы и явления, связанные с культурной адаптацией, можно найти и в жизни современной России. Изменения последних лет в социальной жизни требуют адаптации, вызывают реакции, близкие к культурному шоку. Для преодоления шока необходимо подключать преодолевающее поведение; наконец, гибкость, толерантность особенно требуются сейчас для приспособления к резким переменам в жизни.

С этими утверждениями трудно не согласится, но все же межкультурная адаптация - это более сложный процесс, чем социальная адаптация. Чтобы процесс межкультурной адаптации «пошел» необходимо, прежде всего, погружение в инокультурную среду, в чужой этнос.

М. А. Иванова и Н. А. Титкова определяют адаптацию как сложный и многогранный процесс и результат установления определенных отношений между личностью и социальной средой. В процессе адаптации существуют два взаимосвязанных компонента: человек и среда его обитания. Специфика взаимодействия личности и социальной среды является основополагающим фактором в определении социально-психологической адаптации. Под социально-психологической адаптацией они понимают адаптацию личностную, т. е. адаптацию личности к социальным проблемным ситуациям.

В своем исследовании М. А. Иванова и Н. А. Титкова исходили из следующих положений:

- под адаптацией иностранных студентов к вузу понимается формирование устойчивой системы отношений ко всем компонентам педагогической системы, обеспечивающее адекватное поведение субъекта деятельности для эффективного достижения целей педагогической системы подготовительного факультета для иностранных граждан;

- адаптация рассматривается с точки зрения достижения намеченных целей и эффективности этой специфической педагогической системы;

- процесс адаптации всегда проходит под влиянием определенных ожиданий членов той среды, к которой адаптируется индивид. При адаптации иностранных студентов к учебному процессу на подготовительном факультете - это ожидание со стороны преподавателей и студентов, которые могут быть различными в зависимости от принадлежности к той или иной стране.

В свою очередь Л. В. Ковтун отмечает, что характерной особенностью процесса адаптации является отсутствие у личности готового способа поведения в результате изменившихся условий ее деятельности, внешних или внутренних, вследствие чего возникает необходимость в выработке социальных стандартов, стереотипов, эталонов, совершенно необходимых для ее жизнедеятельности.

Социальная адаптация является непрерывным процессом реагирования на изменения, происходящие в жизни человека. В настоящее время человек ежедневно сталкивается с изменяющимися условиями жизни, что требует не просто «приспособления» к ним, но развития личности, её обогащения. Социальная адаптация личности - это непрерывный коммуникативный процесс, в котором люди, приспосабливаясь друг к другу, вырабатывают новые способы взаимодействия с различными структурными элементами социальной среды. Многие исследователи замечают, что неотъемлемой чертой социального адаптивного процесса является его активный характер, который заключается в познании новой среды, конструировании стратегии поведения и деятельности. П. С. Кузнецов пишет: «Именно развитие человека, являющееся следствием удовлетворения роста, возвышения потребностей есть конечный результат и цель адаптации, т.е. под приспособлением человека следует понимать прежде всего его развитие». Мы полностью солидаризируемся с этим положением.

В свою очередь Т. К. Фомина выделяет мотивационно-личностный аспект адаптации и связанные с ним два вида мотивов: внутренние и внешние. Если у обучаемых преобладают внешние мотивы, то знания, которые они получают, будут поверхностными и не обеспечат достаточного уровня владения профессиональными умениями и навыками. Для того, чтобы процесс адаптации проходил успешно, необходимо формировать мотивы, связанные с учебной деятельностью.

Чем сложнее условия и структура общественных и межличностных отношений, тем своеобразнее протекает процесс социально-психологической адаптации и более выражена психофизиологическая напряженность. При этом эффективность адаптации зависит от соответствия формирующихся при индивидуальном развитии адаптивных механизмов меняющимся условиям среды. К причинам нарушения процесса адаптации Т. К. Фомина относит следующие:

- неадекватное формирование личности на ранних этапах ее развития в семейной и вне семейной среде, а отсюда: избирательная незрелость в социальных установках и ролях;

- врожденное снижение интеллекта, уровня активации, мотивации, влечения и других качеств, вовлеченных в процесс социализации личности;

- предубежденность к стране пребывания, к своеобразию местной культуры и совокупности ценностей;

- чрезвычайно высокие требования ситуации, обуславливающие недостаточность существующих адаптивных способностей.

В работе Т. К. Фоминой высказывается мысль, что человек сохраняет свои этнические свойства, являясь носителем признаков такой социально-этической общности как нация. Проявление этих свойств опосредуется новыми общностями, системами социальных связей. Поэтому адаптация как общественно значимое явление выделяется на стадии развития нации.

На основании вышесказанного Т. К. Фоминой делается вывод о двойной идентификации личности: именно на стадии развития нации личность представлена как носитель свойств нации - государства.

Возможность адаптации человека к другой культуре зависит от того, представляет ли он нацию, имеющую государственность или нет. В первом случае процесс адаптации протекает быстрее, поскольку меньше выражен комплекс национальной ущемленности.

Длительное время к вопросу адаптации в инонациональной среде подходили преимущественно с идеологических позиций, подменяя интериоризацию культурных ценностей сугубо политической приспособляемостью. Этническая сущность процесса адаптации не элиминируется при переходе к политической самоидентификации. Если этого не учитывать, то весь процесс личностного усвоения другой культуры будет носить поверхностный характер.

Не существует принципиальных различий между адаптацией в инонациональной среде и адаптацией в иногосударственной среде. Первая логически обосновывает вторую.

В целом адаптация в инонациональной среде понимается Т. К. Фоминой как интериоризация личностью ценностей культуры другого народа в качестве установок деятельности (при сохранении в полном объеме собственной этнокультурной идентификации). При этом должна соблюдаться определенная социальная мера адаптации, которая не позволяла бы развиваться ассимиляционным процессам. Спонтанная интериоризация ценностей иной культуры не отражает интересов социума по стабилизации и оптимизации межнациональных отношений. Поэтому системообразующим фактором адаптации личности в инонациональной среде можно назвать процесс обучения. Обучение является инвариантом длительной адаптации личности в инонациональной среде и исключает возможность противопоставления теоретического и практического опыта. Обучение - самый надежный путь управления процессами адаптации со стороны общества.

С этой мыслью Т. К. Фоминой нельзя не согласится, т.к. именно в процессе обучения адаптационные процессы приобретают направленный характер. Когда человек едет за рубеж учиться, то, как правило, мотивация и цели уже определены, и его усилия сознательно направлены на изучение культуры страны пребывания тогда, как вне процесса обучения адаптация, на наш взгляд, проходит спонтанно под влиянием внешних неорганизованных факторов.

В настоящее время наблюдается явный рост интереса к проблеме этнических стереотипов, этнических предрассудков, этнической предубежденности. В последнее время появился целый ряд работ, с разных сторон затрагивающих эту важную проблему (Кцоева Г. У., Петренко В.У.

Взаимодействие и адаптационность этносов друг к другу всегда сопровождаются двумя противоречивыми процессами, которые условно можно классифицировать: 1 - приобретение, 2- утрата. Обычно результатом такого явления становится определенная степень унификации, ассимиляционности, стирания самобытности оппонентов, но безусловным достижением - выживаемость через эффект приспособляемости друг к другу, освоение общечеловеческих ценностей, гармонизацию с окружающим миром. История дает примеры, анализ которых позволяет в определенной мере выявить наиболее эффективные подходы как в выборе позитивных способов адаптации вообще, так и в предпочтении ее безболезненных механизмов в социокультуре.

Возникает аналогия с механизмами конфликтологии, описанными К. Роджерсом, в разделе «групповая норма». Несомненно, «групповая норма» в этнической или социальной общности, как и микрогруппе сплотившихся индивидов является совокупностью оценок, привычек, традиций, которых придерживается данная организационная структура. К ним относятся идеи, адаптированные к толкованиям принятых религиозных принципов и морали, и материализующиеся в бытовой, производственной, социально - преобразующей и научно - технической практике. Эти идеи формируются в сферах морали, политики, права, мифа, философии, науки и в других областях ценностного мироотношения. Этнокультура, будучи сложной и внутренне противоречивой иерархией сакральных и профанных идеалов, солидаризирует людей, консолидирует их совокупную деятельность, представляя собой единое целое. Культура формирует человека и как умелое разумное существо, и как носителя религиозного и этнического смыслов. Следует вывод, что в ситуациях приспособления друг к другу двух общностей инициативность по руководству адаптационными процессами, активную потенцию несет в себе не «принимающий» анклав, не собственно Среда, пусть даже обитаемая, населенная и сформировавшаяся, а «присоединяющийся», пришедший извне, то есть «чужак».

В исследованиях, проведенных Фан Тхи Ким Нган под руководством В.С, Агеева, сделана попытка выяснить, каким образом влияет на сглаживание межкультурных различии в сфере общения возможность непосредственных контактов между представителями двух культур - русской и вьетнамской. Среди вьетнамской группы испытуемых были выделены две подгруппы: студенты, обучающиеся в вузах Москвы и владеющие русским языком, и молодые рабочие, занятые на одном из подмосковных предприятий и не владеющие русским языком. Среди русских испытуемых также рассматривались две подгруппы: студенты и молодые рабочие.

Результаты исследования показали, что возможность непосредственного контакта с представителями другой культуры оказывает существенное воздействие на стандарты поведения и само отношение к традиционным нормам и ценностям. Вьетнамские рабочие оказались в большей степени привержены традиционным формам межличностной коммуникации, чем студенты, во внешне наблюдаемом поведении.

В условиях свободного межкультурного общения, предоставляемых студенческой средой и знанием русского языка, вьетнамские девушки в большей степени сохраняют традиционные формы и стандарты в межличностном общении по сравнению с юношами. В то же время, в рабочей среде при отсутствии знания русского языка различия между вьетнамскими юношами и девушками оказываются статистически незначимыми. И те, и другие демонстрируют большую приверженность традиционным ценностям и нормам в сфере человеческого общения, чем студенты-юноши.

В исследованиях Фан Тхи Ким Нган также затрагивается проблема того, насколько отчетливо иностранцы осознают социально-психологические различия между собой и представителями иноэтнического большинства, в среде которого они находятся, и как они к этим различиям относятся. Результаты работы подтвердили предположения исследователей о том, что образ вьетнамца более традиционен, чем образ русских, причем и в глазах самих вьетнамцев и русских. Ожидалось получить только что изложенные тенденции. Однако следующая часть данных оказалась совершенно неожиданной: вопреки предположениям исследователей, именно вьетнамские студенты, а не рабочие оказались большими традиционалистами.

Суммируя данные исследований Фан Тхи Ким Нган, можно заключить, что рабочие демонстрируют больший традиционализм в манерах и шаблонах поведения, студенты - в установках и ценностях, хотя во внешне наблюдаемом поведении больший по сравнению с рабочими отход от традиций.

В условиях иноэтнической среды более образованная часть этноса-меньшинства (студенты), имеющая возможность непосредственных контактов с большинством, по сравнению с менее образованной частью того же этноса в тех же условиях (рабочие), проявляет большую пластичность в поведении, но большую приверженность традиционным этнокультурным нормам и ценностям, а также демонстрирует более отчетливое видение различий между собой и большинством.

Затронутые вопросы имеют важное практическое значение. Ведь адаптация к новым социокультурным условиям требует определенной гибкости, отказа от ряда традиционных представлений и норм. Это - необходимое условие эффективной совместной деятельности представителей разных культур, в том числе и такой деятельности, как учеба иностранных студентов в вузе или работа в международном коллективе. Радикальный отказ от традиционных норм и способов общения, активная и безоговорочная «модернизация» поведения могут создать значительные трудности потом, когда молодые специалисты, выпускники вузов и молодые рабочие, возвратятся на родину, и отвергнутые или забытые ими традиции станут вновь их повседневной и актуальной реальностью. Об этом в свое время писали С. Лисгаард, Дж. Т. Гуллахорн и Дж. Е. Гуллахорн, И. Торбьерн и другие. В этой связи необходимо специально подчеркнуть, что учет национальной этнокультурной специфики позволил бы существенно повысить эффективность учебной деятельности иностранных студентов, облегчить им процесс адаптации к новым для них условиям учебы за рубежом, так же как и процесс реадаптации после окончания вуза и возвращения на родину.

Анализируя все вышеизложенное можно сказать, что большинство современных отечественных авторов, занимающихся проблемой социальной адаптации, берут за основу и развивают в своих исследованиях концепции зарубежных ученых. Этот факт свидетельствует о том, что изучение проблем адаптации молодежи за рубежом в отечественной науке только начинается. Особенно это относится к проблеме адаптации молодежи к иностранной культуре и учебной деятельности.

В ряду исследований, посвященных анализу собственно русской ментальности, следует специально отнести истинные предтечи: Н. М. Карамзина, С. М. Соловьева, В. О. Ключевского. На научное видение этнического самосознания в XX веке, безусловно, повлияли Г. Г. Шпет и Л. Н. Гумилев, которые рассматривали этнос и этническое самосознание как исторически текучую, меняющуюся форму.

Интерес представляет исследование Т. Д. Марцинковской русской ментальности в науках о человеке. Работа автора посвящена исследованию причин, определяющих самобытность видения русской ментальности в российской психологии.

Особое место в ряду исследований межэтнического взаимодействия занимают теоретические и эмпирические исследования, проводимые под руководством В. С. Мухиной. В. С. Мухина развитие личности и ее повседневное бытие в условиях обыденной жизни и в экстремальных обстоятельствах жизненных перемен рассматривает через давно разработанную ею и апробированную ее учениками концепцию развития структуры самосознания. В. С. Мухина понимает самосознание личности как универсальную, исторически сложившуюся и социально обусловленную психологически значимую структуру, присущую каждому социализированному индивиду, состоящую из звеньев, которые составляют содержание ключевых переживаний личности и выступают внутренними факторами рефлексии, ее отношения к самой себе и окружающему миру. Согласно этой концепции, самосознание человека как личности содержит пять звеньев: 1 - идентификация с именем и заменяющим его местоимением «Я», с образом тела, индивидуальная сущность человека; 2 - притязание на признание; 3 - половая идентификация; 4 - психологическое время личности (прошлое, настоящее, будущее); 5 - социальное пространство личности (права и обязанности).

Согласно В. С. Мухиной, эти звенья самосознания формируются у всех людей, независимо от принадлежности к какому-либо этносу, различаясь в содержательном наполнении в зависимости от характеристик этнической среды и от социальной ситуации развития. Ценности, входящие в содержание структурных звеньев самосознания, переживаются человеком в качестве уникальных личностных потребностей. Автор сформулировал продуктивную концепцию становления этнического самосознания, которая позволяет изучать феномен самосознания личности как преемника этнических традиций в аспекте исторического развития человечества. В контексте работ, проводимых под руководством В. С. Мухиной, исследовались особенности формирования этнической идентичности как ядра самосознания, а также особенности межэтнического взаимодейсвия и межэтнической адаптации (Лувсандандор Уранцэцэг, 1978; Бурке-Бельтран М. Т., 1980; Мендес Эспиноса О., 1985; Усман Ахмет Ибрагим, 1987; Кушнир А. М., 1988; Алексеева Л. И., 1994; Огнин М., 1994; Иванова А. А., 1995-2001; Тимошенко К. А., 1996; Топоркова Ж. В., 1996; Айгумова 3. И., 1997; Талалуева Т. А., 1997; Хазей С. А., 1998; Гаджимурадова 3. М., 1998-2002; Ле Куанг Шон, 1998; Дугарова Т. Ц., 1999; Тимофеева Е. П., 2000-2001; Павлов С. М., 2001; Хвостов А. А., 2001-2002; Афонасенко Е. В., 2002; Калиниченко О. В., 2002 и др.). Эти исследования представили объемный материал.

Проблемы самосознания, межэтнических отношений, адаптации и аккультурации (работы, выполненные под руководством B.C. Мухиной):

- Лувсандандор Уранцэцэг. Особенности ценностных ориентации у детей дошкольного возраста внутри традиций разных культур. (Монголия). Дисс. канд. психол. наук. М., 1978.

- Бурке-Бельтран М. Т. Развитие и формирование правдивости у детей от 5 до 7 лет в процессе общения со взрослыми и сверстниками. (Куба). Дисс. докт. психол. наук. М., 1980.

- Мендес Эспиноса О. Психологические особенности ценностных ориентации на признание у детей Колумбии. Дисс. докт. психол. наук. М., 1985.

- Усман Ахмет Ибрагим. Развитие проблемы обособления и отчуждения как механизма онтогенеза личности в возрастной психологии. Дисс. докт. психол. наук. М., 1987.

- Кушнир А. М. Особенности ценностных ориентации и самосознания личности детей народностей Севера (саамы). Дисс. канд. психол. наук. М., 1986.

- Дасгупта Сангхамитра. Особенности ценностных ориентации и структуры самосознания студенческой молодежи (сравнительный анализ индийских и советских студентов). Дисс. докт. психол. наук. М., 1988, отражающий менталитет и особенности этнического самосознания (по всем звеньям самосознания его составляющих) народов СССР, Азии, Африки и Латинской Америки, а также дали возможность анализировать особенности этнического самосознания: в условиях исторического межэтнического взаимодействия; в условиях адаптации к иной культуре в период получения образования или в результате миграционных процессов.

В то же время, В. С. Мухина пристально рассматривает личность в условиях этнического возрождения и столкновения цивилизаций в конце XX и начале XXI века. В этой связи изучаются процессы формирования Я - идентичности и Мы - идентичности в условиях Российской и Западно-Европейской ментальности.

В. С. Мухина исходит из того, что, размышляя о личности, следует помнить, что в соответствии со своей социально-психологической феноменологией человек существует в двух, присущих ему ипостасях: как социальная единица и как уникальная личность, способная самостоятельно решать проблемные ситуации в политике, этике и во всяких других жизненных сферах - в том числе и в сфере адаптации к чужой культуре. В этой позиции - преемственность идеи Г. Г. Шпета о том, что «расу и племя человек определяет для себя субъективно».

Человек как уникальная личность может сам духовно определять свою ментальность, он может даже «переменить» ее. Однако, человек как единица своего этноса хотя формально и может свободно распоряжаться своей ментальностью, однако это происходит по законам этапности адаптации к новым условиям, следовательно - сообразуясь с общими законами адаптации к иной ментальности.

Для нас значимым ориентиром выступает анализ взаимодействия личности и влияющих на ее самосознание этносов, проведенный В. С. Мухиной. Автор пишет: «Проблема реализации человеком своего предназначения как личности является актуальной для многих людей, которые присвоили продуктивные идеи XX века о ценностном предназначении свободной личности в свободном обществе... Сегодня, в период глобальных перемен в мире, в мировом сообществе наряду с идеей уникальной личности утверждается идея интернационализации всей общественной жизни. Действительно, XX век подарил западным странам и России обольстительные идеи «чувства личности», «уникальной личности», «прав человека» и вытекающие из этого тезауруса социальные позиции каждого отдельного человека как личности. В то же время, сегодня уникальной личности следует найти место не только в рамках своего этноса и государства, но и в условиях интернационализации всего человечества, в условиях глобальной аккультурации.

Никто до конца не может себе представить, что дадут каждой отдельной личности и каждому этносу последствия глобальной аккультурации при взаимодействии цивилизаций».

Соглашаясь с оценкой проблем личности нового времени, формулируемых многими учеными нашего времени и, в частности, с видением проблем личности В. С. Мухиной, мы понимаем актуальность и значимость проблемы адаптации личности к иной культуре.

АВТОР: Шолохов И.А.