19.04.2012 4394

Изучение комического в психологии

 

К сожалению, несмотря на общее увеличение работ, посвященных изучению психологии смеха, исследования комического в нашей стране все еще очень малочисленны и фрагментарны [Бороденко М., 1995; Дедов Н., 2000, Собкин В., 2001 и др].

В отличие от отечественной науки, изучение юмора на Западе представлено огромным количеством исследований. Большинство из этих работ можно отнести к одной из двух главных парадигм психологии -аффективной и когнитивной.

Определяющей в аффективной парадигме исследований смешного является психоаналитическая концепция комического.

Исследование комического в психоанализе начинается с классической работы 3. Фрейда «Остроумие и его отношение к бессознательному» [Фрейд, 1998], к которой впоследствии обращаются практически все исследователи психологии юмора. Остановимся подробнее на основных идеях этой работы.

Прежде всего, Фрейд выделяет механизмы действия остроты или техники остроумия. Он отмечает, что то удовольствие, которое человек получает от шутки, нельзя объяснить только ее смыслом. Одну и ту же мысль можно выразить так, что она будет смешной, и так, что она не вызовет и тени улыбки. Для того чтобы выяснить, что же именно делает шутку шуткой, Фрейд предложил особый метод «редукции» остроты, т.е. разрушение формы до степени отсутствия смешного. Автор заменяет одно выражение другим, тщательно сохранив его смысл, но упраздняя смеховой эффект. Таким образом, выделяются различные техники остроумия, такие как: сгущение, двусмысленность, передвигание, изображение при помощи противоположности, применение бессмыслицы для изображения другой бессмыслицы, ошибки мышления и т.д. Итак, остроумие кроется не в самой мысли, а в способе выражения, которое мысль нашла в предложении.

Наиболее существенная часть работы посвящена трактовке остроумия как деятельности, направленной на получение удовольствия от «душевных процессов». Удовольствие рождается за счет устранения препятствия на пути реализации сексуальных, агрессивных и других тенденций, обычно порицаемых обществом. Комическое облегчает человеку выражение скрытого смысла, который Супер-Эго не дает выразить непосредственно. «Наличность бесчисленного множества заторможенных влечений, - писал Фрейд, - подавление которых сохранило некоторую степень лабильности, создает благоприятное предрасположение для продукции тенденциозной остроты».

Фрейд выявляет существенную роль бессознательного в порождении комического и ищет место остроумия в ряду других бессознательных процессов. Так, агрессивные остроты показывают, как с помощью техники остроумия преодолевается внутреннее сопротивление и снимается подавление благодаря тому, что изначальная агрессия маскируется интеллектуальной игрой остроумия, используя методы искажения, сходные с процессом символизации в сновидениях. Отмечая сходство механизмов действия остроты и механизмов сновидения, Фрейд обращает внимание на их различия. Сновидение представляет собой асоциальный внутриличностный психический продукт, скрытый от сознания сновидца. Остроумие, напротив, в первую очередь социальный процесс, который включает в себя, как правило, минимум трех участников - рассказчика остроты, слушателя и жертву, против которой направлена агрессия насмешки. Несмотря на искажения и сокрытие, которые позволяют наслаждаться агрессией не испытывая чувства вины, враждебный смысл всегда должен быть очевидным для слушателя. Остроумие, таким образом, балансирует на тонкой грани между притворством и раскрытием. Если тенденциозный смысл чересчур завуалирован, острота остается непонятой, если же агрессия «неприкрыта», вместо смеха могут возникнуть чувства вины, обиды, раздражения и т.п. Фрейд пишет: «Сон, в первую очередь, служит для того, чтобы охранять от боли, в то время как остроумие служит для получения удовольствия; эти две цели объединяют всю нашу психическую активность» [цит. по Grotjahn М. 1957, р. 13].

Упомянутое представление о социальном характере остроумия является еще одной фундаментальной идеей обсуждаемой работы. Фрейд подчеркивает с одной стороны ценность самого акта порождения остроты, с другой стороны отмечает удовольствие, возникающее при восприятии остроты, говоря, что «острота является лукавой плутовкой, которая служит двум господам» (тому, кто рассказывает, и тому, кто слушает). Итак, можно видеть, что именно удовольствие общающихся есть условие сохранения остроумия в обществе.

В другой своей работе под названием «Юмор», Фрейд отмечает, что одна только экономия психической энергии не может объяснить всего богатства, красоты и величия юмора. Юмор - это триумф радости и победа принципа удовольствия.

В данной работе Фрейд также описывал перемещения энергии между Эго, Супер Эго и Ид в связи с воздействием юмора. Эго, которое обычно вынуждено подчиняться или подстраиваться в поисках удовольствия под воздействия реальности, решительно отворачивается от реальности и наслаждается несдерживаемым, свободным от чувства вины нарциссическим существованием. Этот несдерживаемый нарциссизм, этот триумф над реальностью, эта победа казалось бы неуязвимого Эго дает чувство силы и уверенности. Под воздействием юмора Суперэго относится к Эго как заботливый родитель к ребенку: снисходительно, понимая, прощая, по доброму. Фрейд делает различие между остроумием и юмором: остроумие использует инфантильное удовольствие для того чтобы освободить агрессивные тенденции; в юморе сохранение эмоций рождает радостное нарциссическое состояние, во время которого Суперэго обращается с Эго с добротой, а не с обычной суровостью. Позднее Edmund Bergler убедительно продемонстрировал, что Суперэго вынужденно проявляет такое доброе отношение для того, чтобы избежать окончательного разрыва с Эго.

Впоследствии психоаналитический подход к изучению комического развивался многими исследователями, среди которых можно выделить Bergler.E., 1956; Brenman М., 1952; Eastmen М., 1921; Grotjahn М„ 1957; Reik Т., 1948 и др.

Reik Т. [Reik Т., 1948], ученик и последователь Фрейда, продолжил исследования в области психоанализа комического. Его внимание также привлекали вопросы бессознательных истоков остроумия, сходства между сновидениями и остроумием и общей природой этих двух процессов. Кроме того, Reik обратил внимание на одну необходимую характеристику смешного, не упоминавшуюся в работе Фрейда - высвобождение вытесненной энергии должно происходить неожиданно. Оно воспринимается как шок или сюрприз. Остроумие попадает в цель за счет своей краткости. Реакция шока у слушателя при восприятии остроумия имеет двойную природу: он шокирован свободой формы комического, которая маскирует скрытую тенденцию, и, одновременно, шокирован самой тенденцией остроумия, которая, благодаря защитной форме, воспринимается без угрызений совести. Особое внимание Reik уделял еврейскому юмору.

Grotjahn М., [Grotjahn М., 1957] развивал концепцию остроумия как разрешенного выхода вытесненных в бессознательное агрессивных тенденций. Различные формы проявления остроумия, по мнению автора, определяют разные типы людей, которые его используют. Каждой из этих категорий «шутников» автор дает свои характеристики, однако, всех их объединяет наличие высокого уровня враждебности и тревоги, которые находят выход в форме остроумия. Grotjahn, как и Фрейд, делает различие между остроумием и юмором. Юмор, по его мнению, представляет собой силу, эмоциональную зрелость, превосходство перед лицом опасности и несчастий, он символизирует победу и триумф над поражением. Юморист смел и человечен - он признает реальность, обычно печальную, но действует так, как будто она не имеет значения или не относится к нему. Юмор используется для облегчения адаптации при регрессии и освобождении репрессированных энергий в положительном направлении. Юмор является наивысшей интеграцией человеческих ценностей, позволяет человеку насладиться частичным возвращением к ранним стадиям развития и дать выход энергии, которая теперь не будет использована для вытеснения. Коммуникация с бессознательным создает предпосылки для творчества, свободы и здоровья.

Согласно Bergler Е. [Bergler Е., 1956], смех - здоровый и необходимый интрапсихически обусловленный процесс разрядки, который служит снижению тревоги. Все формы остроумия, юмора и комизма направлены против специфической внутренней опасности, против угрызений совести, обвиняющей человека в том, что он является приверженцем принципа достижения удовольствия через неудовольствия, своего рода психического мазохизма.

Eastmen М. [Eastmen М., 1921], Brenman М. [Brenman М., 1952], и другие авторы также считают юмор чем-то вроде интеллектуального мазохизма. Они полагают, что восприятие смешного и комического всегда связано с насмешкой над собой, с «духовным самоистязанием». Ситуация, как они утверждают, сходна с половым удовлетворением, которое испытывают мазохисты от физической боли. Иными словами авторы рассматривают аналогию с половым извращением, которое сублимируется, т.е. переносится в сферу умственной деятельности.

Все авторы, придерживающиеся психоаналитического направления, едины в своей высокой оценке роли юмора в обеспечении защиты от тревоги. Смех всякий раз возникает при избавлении от опасности, устранении препятствий и внезапных прорывах мыслей, тем или иным образом меняющих реальность посредством опущений, преувеличений или сгущений.

Другая парадигма исследования смеха в психологии относится к когнитивному направлению. Большинство теоретиков этого направления придерживаются точки зрения на юмор как на «восприятие несоответствия в игровом контексте, которое может сопровождаться улыбкой и смехом» [McGhee, 1972,1979].

Категория «несоответствия» (incongruity) является основой многих теорий юмора. При этом под несоответствием подразумевается явление одновременного, или почти одновременного, появления обычно не соединимых, не совпадающих в данном контексте элементов. Вот как об этом пишет McGhee: «Некоторые черты, которые субъект узнает, актуализируют привычную схему (вербальную или зрительную) и порождают ожидания того, как эти черты могут быть связаны с другими, исходя из предшествующего опыта. Тем не менее, квази-неожиданное появление других ситуационных элементов сталкивается с этими ожиданиями, порождая своеобразное когнитивное противоречие, дисбаланс в организации привычных схем восприятия или мышления».

Однако несоответствие является необходимым, но не достаточным условием возникновения юмора и нуждается в дополнении другими элементами, ибо может выступать в качестве центрального и в других переживаниях - страха, изумления, любопытства.

Главным условием восприятия несоответствия, как источника комического является, согласно McGhee, «игровая рамка» (playfull framwork), под которой подразумеваются коммуникативные сигналы - намеки, приглашающие к восприятию несовместимых событий в игровой форме: «это не серьезно», «это для смеха» - как бы говорят эти сигналы.

Вслед за начальной фазой усмотрения противоречия между тем, что субъект встречает, и индивидуальными ожиданиями, воспринимающий юмор вовлекается во вторую фазу - «разрешения несоответствия» (resolution of incongruity), в которой два первоначально несовместимых элемента «примиряются». «Этот процесс предполагает нахождение объяснения для несоответствия: нахождение некоего «оправдания» для одновременного существования несовместимых элементов или нахождение некоторого нового смысла их совмещения» [Shultz Т., 1974].

Итак, когнитивное направление в изучении юмора отмечает наличие трех гипотетических конструктов в описании комического: несоответствие, игровой контекст и разрешение (снятие несоответствия). Таким образом, формулируется представление о том, что комическое как особое противоречие нуждается для своего существования в особом пространстве, где разрешение противоречия единственно возможно. Вопрос о природе такого пространства остается открытым, в то время как сама постановка вопроса привела бы к выделению особой категории, объединяющей все эти явления.

В исследовании М.В. Бороденко [Бороденко М., 1995] предлагается представление о знаковом контексте как «пространстве условности», в котором происходит противопоставление и одновременное «примирение» комических несоответствий. Основу данного представления о комическом образует то, что было обозначено автором как контрзнак. Контрзнаки исполняют роль особых стимул-средств саморазвития культуры в индивидуальном и общественном сознании, обеспечивая его динамику к новым знаковым сущностям. Контрзнак является средством деформации уже существующих знаков, «размывая» их смыслы.

В работе Бороденко была предпринята попытка объединить две традиционные линии исследований комического и представить социальный и психологический аспекты комического в едином ключе - через его воздействие на установки в общественном и индивидуальном сознании. В результате экспериментального исследования влияния смеха на установки личности, автор делает вывод о том, что комическое выступает источником динамизации установок. При этом влияние смеха выражается в изменении уровня ригидности декларируемых ценностей, в редукции привычных форм контроля личности над собственными аффективными проявлениями, в изменении конформности поведения личности, испытывающей на себе давление группы. Автор пишет, что основная функция комического заключается в том, чтобы быть механизмом дестабилизации сложившихся стереотипов.

 

АВТОР: Копылкова Е.А.