29.04.2012 2846

Становление и трансформация поликультурного общества в контексте истории философской, педагогической, психологической наук

 

Школа и педагогика прошли многовековой исторический путь. Педагогика постепенно из суммы идей и концепций превращалась в науку, при этом часто утрачивались важные идеи, которые позже возрождались, но уже в ином обличье. Развитие образовательно-воспитательных институтов явилось многообразным, противоречивым процессом, уровень, масштабы и результаты которого становились всё более весомыми. Изучение истории школы и педагогики - важное условие формирования общей и педагогической культуры, поскольку даёт знание о генезисе теории и практики воспитания и образования, содействует становлению мировоззрения и педагогического профессионализма. Обращение к истории педагогики и школы позволяет полнее уяснить ход и результаты взаимодействия общества, с одной стороны, и школы и педагогики - с другой.

Понятие «культура» родилось в Древнем Риме как оппозиция понятию «натура», то есть природа. Оно обозначало «обработанное», «искусственное» в противоположность «естественному». Сам человек в той мере, в какой он рассматривался как творец самого себя, попадал в сферу культуры, и она обрела смысл «образование», «воспитание». Огромная социальная значимость культуры в жизни человеческого общества определяется тем, что именно культура формирует социально направленную активность человека, ориентируя его на преобразование среды и связанное с этим саморазвитие индивида и любой общности людей. Культура - это одновременно процесс и результат человеческой деятельности.

Культура - это категория, с помощью которой можно обозначать, описывать и изучать социальные функции людей, то есть культура - это не действующий субъект, а только форма обозначения проблемы.

- Первая социальная функция культуры - социальная интеграция, консолидация людей и накопление ими социального опыта.

- Вторая функция - организационно-регулятивная (умение самоорганизовываться, объединяться в территориальные и деятельностно-функциональные группы, договариваться о приёмах деятельности в этих группах, согласовывать их между собой, вырабатывать общие правила взаимодействия как внутри этих групп, так и между группами, практически координировать свои действия, оценивать и корректировать их результаты).

- Третья функция - нормативно-деятельностная. Она заключается в том, что всякая деятельность по удовлетворению интересов и потребностей людей нормирована историческим опытом производителя.

- Четвёртая функция - знаково-коммуникативная. Люди создают искусственный мир не только из материальных объектов, но и из их символических «двойников»-понятий и названий всех этих объектов, а также искусственные объекты чисто символического, идеацианального свойства, не имеющие «вещного» выражения (религиозная вера, язык, музыка и т.п.).

- Пятая функция – меж поколенная трансляция социального опыта, знаний, норм, информации. Культура не наследуется генетически, каждого индивида необходимо специально обучить основным составляющим этого опыта, хотя бы в его наиболее универсальных составляющих.

- Шестая функция - самоидентификация людей, как индивидуальная, так и групповая (общность интересов и индивидуальность личности).

Поликультура слагается из этнокультур и межэтнического взаимодействия.

Наиболее успешная стратегия межэтнического взаимодействия - это интеграция, тенденция сохранения собственной культурной принадлежности наряду с формированием общегражданской идентичности.

Лучшая идеология и политика доминирующего общества мультикультурализм: позитивное отношение к наличию в обществе различных этнокультурных групп и добровольная адаптация социальных институтов общества к потребностям разных культурных групп. Развитие национальной политики при существовании полиэтнических обществ не должно приводить общество к полной ассимиляции, сегрегации и национальной дискриминации, а должно подчёркивать выгоды плюрализма. У каждого гражданина должно быть сформировано представление о мультикультурализме в полиэтническом обществе. Путём взаимодействия этнокультурных общин необходимо поддерживать свою культуру; способствовать уменьшению стресса, связанного с ассимиляцией. Участие представителей этнических меньшинств в работе государственных институтов в желаемой мере может уменьшить соблазн сепарации и информировать об опасностях маргинализации. Интеграция означает взаимное приспособление, уступки с обеих сторон. Люди без чувства собственной культурной идентичности и сталкивающиеся с предрассудками и дискриминацией платят большую психологическую цену. Такое положение приводит к неизбежности социального конфликта. Члены этнокультурных групп, не пытающиеся понять и принять основные ценности и нормы общества поселения, вызывают раздражение у членов доминирующей культуры, что приводит к социальному конфликту. А ведь ещё древние римляне употребляли выражение - «собирать виноград в ежевике», т.е. давали совет быть терпимыми к другим людям. Члены полиэтнических групп должны понимать и принимать выгоды культурного разнообразия, которое является:

- одной из красок жизни;

- способствует здоровой конкуренции;

- повышает способность общества к адаптации.

Это означает, что социальной группе, встречающейся с изменившимися условиями в результате экологических или политических катаклизмов, становятся доступны альтернативные способы жизни. Общество может развиваться по принципу «открытого» общества или разделяться по признаку этнической или культурной близости-отдалённости. Обе эти тенденции важны для успешного развития, главное - гармония и разумное сочетание. Критерием в их предпочтении должна выступать личность: каждому члену полиэтнического общества, вне зависимости от его этнической или религиозной принадлежности, надо гарантировать возможность полноценного развития. Человека в попытке обретения новой социальной идентичности взамен утраченной нельзя вынуждать отказываться от своей этнической или культурной принадлежности. Сохранение этих важнейших составляющих позитивной социальной идентичности - залог этнической толерантности, гарантия социального и этнического мира. В истории и менталитете народов России заложены мощные основы для толерантного межэтнического взаимодействия в виде сходства культурных ценностей и установок, длительного опыта взаимных межкультурных заимствований, в результате которых представители многих народов с близкой культурной дистанцией даже затрудняются определить свою этническую принадлежность. Проявляется также и другая тенденция - этнического и конфессионального самоопределения. Эта тенденция отражается в установках на этническую и конфессиональную дифференциацию, в росте значимости этнической и религиозной принадлежности. Эти тенденции не стоит классифицировать как плохие или хорошие, в них отражена подлинная диалектика полнокровной жизни, живых социальных и этнических процессов. За тенденцией интеграции стоит общая история, естественное желание мирного сосуществования и уважение права на жизнь любого человека, вне зависимости от этнической принадлежности и вероисповедания. За тенденцией дифференциации стоит право личности развиваться в рамках своей культуры, где происходит социализация личности, усвоение моральных норм и правил, духовный рост и развитие. Цель процессов дифференциации состоит в создании эффективных групповых границ, и смотреть на эти процессы следует с точки зрения долговременной перспективы. Процессы межгрупповой дифференциации отражают стремление представителей групп к повышению позитивности этнической идентичности. Позитивная этническая идентичность ведёт к толерантности в межэтническом взаимодействии. Процессу обретения позитивной идентичности представителями этнической группы могут также способствовать специальные программы образования и тренинги этнической толерантности. Цель подобных программ и тренингов - рост этнокультурной компетентности и способности правильно понимать представителей иных культур и конфессий и эффективно общаться с ними. Кроме социально-психологических факторов, росту этнической и конфессиональной толерантности в поликультурных регионах России будет способствовать экономическое развитие регионов и разумная, взвешенная политика на всех уровнях власти. Очень важно сохранить все российские народы, их культуры и религии как способы групповой адаптации человечества к природным и историческим реалиям и на базе этого совместно осваивать современный мировой опыт модернизации, чтобы обеспечить всем народам России достойную жизнь. (К настоящему времени уже исчезло около 4 тысяч языков мира, о чём сетовал Джон Рональд Руэл Толкиен). Психологической основой этого должна стать позитивная и чёткая гражданская, общероссийская идентичность, формирование которой позволит снять болезненность процессов дифференциации и стать мощным двигателем культурной интеграции народов России.

Начиная со второй половины XX столетия, в мировом масштабе наметились процессы, характеризующиеся стремлением не только отдельных людей, но и целых народов сохранить свою самобытность, подчеркнуть уникальность психологического склада, всплеском у многих миллионов людей этнической идентичности - осознания своей принадлежности к определённому этносу. Этническая идентичность - составная часть социальной идентичности личности, которая относится к осознанию своей принадлежности к определённой этнической общности. При этом, во-первых, необходимо различать понятия этнической идентичности и этничности -социологической категории, относящейся к определению этнической принадлежности по ряду объективных признаков: этнической принадлежности родителей, месту рождения, языку, культуре, и иметь в виду, что в реальной жизни этническая идентичность далеко не всегда совпадает с официальной этничностью. Во-вторых, следует помнить, что этническая идентичность может не совпадать с декларируемой идентичностью, которая проявляется в самоназвании и во многом зависит от социальной ситуации. Этническая идентичность - это, в первую очередь, результат когнитивно-эмоционального процесса осознания себя представителем этноса, определённая степень отождествления себя с ним и обособления от других этносов. Смысл данного понятия наилучшим образом отражает термин переживание. Его использовали для изучения отношений между индивидом и окружающим миром Г.Г. Шпет, (1996), и Л.С. Выгодский, (1989). Так и этническую идентичность можно рассматривать как переживание своего тождества с одной этнической общностью и отделения от других. Когда изучается идентификация индивида с этносом в данный момент и в данном социальном контексте, в её структуре обычно выделяют два основных компонента: когнитивный (знания, представления об особенностях собственной группы и осознание себя её членом на основе этнодифференцирующих признаков) и аффективный (оценка качеств собственной группы, отношение к членству в ней, значимость этого членства). В моделях, предложенных разными исследователями, используются самые разные термины для обозначения составных частей когнитивного компонента этнической идентичности - этнические ориентации, групповые концепции и др. Но самыми важными признаются:

- во-первых, этническая осведомленность (знания об этнических группах - своей и чужих, их истории и традициях, присущих им психологических особенностях, а также различиях между ними);

- во-вторых, этническая самоидентификация (использование «этнического ярлыка» нонима, основанное на восприятии себя принадлежащим к группе).

На основе знаний о своей и чужих этнических группах формируется комплекс представлений, образующих систему этнодифференцирующих признаков. В качестве этнодифференцирующих могут выступать самые разные признаки: язык, ценности и нормы, историческая память, религия, представления о родной земле, миф об общих предках, национальный характер, народное и профессиональное искусство и т.д. и т.п. Первой формой этнической идентичности, возникшей у охотников и собирателей предэтнических общин, историки первобытного общества считают «сознание родства по крови и по браку» (Шнирельман, 1986). Эти два вида родства в ту эпоху не различались, фактическое родство не обособлялось от фиктивного, широко распространен был обычай усыновления не только детей, но и взрослых. Превалировали представления о единстве людей в настоящем времени, т.е. представления о горизонтальном родстве. Этническая идентичность была диффузной, этнические самоназвания не имели большого значения и могли время от времени меняться. С переходом к оседлости и производящему хозяйству, с появлением такой формы недвижимой собственности, как обработанная земля, общины стали всё больше отличаться по образу жизни и уровню социально-экономического развития, что привело к их обособлению. В процессе межгруппового сравнения у некоторых племён просыпалась более чёткая этническая идентичность. На смену представлений о горизонтальном родстве пришла вторая форма идентичности - осознание общности происхождения. Иными словами, возникла идея вертикального родства, которая проявилась: а) в мифах о происхождении народа в мифические времена от прародителей - культурных героев; б) в культе предков - духов умерших в реальные времена представителей племени. Укрупнение общностей, развитие связей между ними приводят к появлению все новых этнодифференцирующих признаков.

Например, разделение этносов на Мы - Они может быть зафиксировано в границах, отделяющих родину от территории «варваров»: этническая идентичность выражается через идею территориальной общности, «родной земли», «родиноцентризма», как у китайцев, которые, по их представлениям, жили в «срединном царстве».

В свете нашего исследования возникает ряд вопросов к теории возникновения и становления этносов и этнических культур, а также к теории миграции этносов, её мотивации и направления. Существует классическое определение типов этносов: племена, народность, нация. Высшим типом этнического объединения считается нация, имеющая признаки единства языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры. Считается, что этнос в период становления проходит несколько этапов развития от антиэтноса (род) до нации. Существующие этнические объединения - результат длительного и многократного смешения родственных по крови этнических общностей. Попытка, опираясь на современные национальные самосознания, противопоставить свой этнос другим этносам, хоть и естественна на определенном этапе развития, в плане общечеловеческой общности вредна и антигуманна.

Стало уже традицией определять развитие и взаимовлияние этносов по археологическим культурам. М.Р. Щукин в статье «Третий мир Древней Европы» пишет, что «ход древней истории Европы в течение почти тысячи лет, с V в. до н.э. по X в. н.э., определялся взаимодействием - столкновением, и взаимопроникновением семи социально-культурных структур, семи миров». Что же это за миры?

- Первый мир - средиземноморский, мир античной рабовладельческой цивилизации;

- Второй - мир фантастической и загадочной цивилизации кельтов, племена которых заселяли земли Западной и Средней Европы, от Британских островов до Карпат (считается, что с началом новой эры эта цивилизация погибла под ударами северных, южных и восточных соседей);

- Третий - мир варваров Северной и Восточной Европы, охватывающий земли от Северного моря до Западного Буга, включающий Скандинавию, достигающий Карпат и среднего Приднепровья;

- Четвертый - мир фракийских племен карпатского бассейна и нижнего Подунавья;

- Пятый - степной, кочевнический мир разнообразных, в основном ираноязычных, скифо-сарматских племён, заселявших всю полосу евразийских степей от Дуная до Алтая;

- Шестой - мир жителей лесной зоны Восточной Европы, от Прибалтики до Посеймья, говоривших, по всей вероятности, на разных балтских диалектах (потомками их считаются латыши и литовцы);

- Седьмой, ещё более удаленный от центров античной цивилизации, затерянный далеко в лесах - мир угро-финских племен - от Финского залива до Приуралья (интересный факт, которым заинтересовался Дж.Р.Р. Толкиен, исчезновения и восстановления финского языка на основе древнейшего эпоса карелофинов «Калевала», который не имел письменных источников, а передавался изустно многие века певцами-гуслярами. Напевность и мелодичность этого языка не имеет себе равных среди всех сохранившихся языков мира).

Прежде всего, необходимо уяснить, что подобное разделение «миров» является не только условным, но и субъективным. Из указанного конгломерата названий племён и народностей остались лишь одни воспоминания в письменных источниках древних историков, объективность которых также сомнительна. По поводу единства археологических культур, по которым пытаются сформировать ту или иную этническую общность на определенной территории, в учёном мире также нет единого мнения, следовательно, вопрос остаётся спорным. Археологические культуры каждого из предлагаемых миров имеют между собой значительно больше общих черт, чем различий. Общность археологических культур определяется единством их происхождения. Отличия культур объясняются различными условиями их развития. В то же время в историческом, временном плане, сходство и различие элементов археологических культур обеспечивалось спецификой природных условий и наличием взаимосвязей между ними, что, в свою очередь, влияло на формирование социума и уровень хозяйственной деятельности. Одним из самых загадочных вопросов взаимовлияния этносов до настоящего времени является вопрос миграции.

В настоящее время тесная связь этнической идентичности с чувством родины характерна для титульных этносов независимых государств, образовавшихся из бывшего Советского Союза. Эти народы, как и титульные народы республик России, рассматривают территорию этноконсолидирующим фактором и связывают становление государственной целостности с родной землёй.

Родиноцентризму нередко сопутствует этническая эндогамия запрещение вступать в брак с представителями «чужого» народа. Этническая эндогамия может быть относительной: у горных народов Вьетнама нет абсолютного запрета жениться на девушках из соседней общности, но существуют представления об их «лени и дурном характере».

К XVIII веку сложилось этнолингвистическое и культурное единство многих европейских общностей, поэтому в Новое время важнейшими этнодифференцирующими признаками стали восприниматься родной язык и культура. В обыденном сознании часто происходит фактическое отождествление языка и народа.

Язык для современного человека действительно является одним из важнейших этнодифференцирующих признаков, но «родной» язык является в наши дни для многих людей лишь символом единения со «своим» народом.

Ещё один символический признак этнической идентичности - общность исторической судьбы. Исследователями отмечается тот факт, что в современных условиях унификации этнических культур наряду с неуклонным сокращением количества этнодифференцирующих признаков возрастает роль общности исторической судьбы как символа единства народа. Это проявляется, в частности, в интересе к исторической литературе. Ещё в 70-е гг. этносоциологи обнаружили, что наиболее популярным литературным жанром у грузин и узбеков являлся исторический роман (Л.М. Дробижева, 1991). У русских в те годы историческая память не была столь остро актуализирована, но уже в 80-е гг. волна интереса к собственному прошлому докатилась и до них, и наиболее актуальными были исторические романы В. Пикуля. Чувство общности исторической судьбы рождает и чувство патриотизма. В условиях формирования наций и образования национальных государств патриотизм становится неотъемлемой составной частью общественного сознания. Позже, в процессе развития общества появляются противоречия между патриотизмом и зарождающимся национализмом. Патриотизм без чувства интернационализма и толерантности превращается в национализм.

Этническая идентичность - это не только осознание своей тождественности с этнической общностью, но и её оценка, значимость членства в ней, разделяемые этнические чувства, т.е. её аффективный компонент. Как отмечает Г.У. Солдатова, «достоинство, гордость, обида, страхи являются важнейшими критериями межэтнического сравнения. Эти чувства опираются на глубокие эмоциональные связи с этнической общностью и моральные обязательства по отношению к ней, формирующиеся в процессе социализации индивида» (Солдатова, 1998).

Отношение к собственной этнической общности проявляется в этнических установках. Позитивные установки включают удовлетворенность членством в этнической общности, желание принадлежать ей, гордость за достижения своего народа. Наличие негативных установок к собственной этнической общности включает неудовлетворенность своей этничностью, чувство униженности или даже отрицание собственной этнической идентичности, желание её спрятать, предпочтение других групп. Общие закономерности становления этнической идентичности изучаются на стыке двух областей психологии: социальной психологии и психологии развития. В психологии развития формирование этнической идентичности обычно исследуется на уровне индивидуальных изменений, в общем контексте развития самосознания.

В психологии общепризнанно, что социальный контекст играет существенную роль в формировании этнической идентичности, детально это влияние изучалось в относительно небольшом количестве исследований. Формирование этнической идентичности индивидов обусловлено особенностями их социального окружения, этнических групп, к которым они принадлежат, и отношений между данными общностями. Среди самых существенных факторов, в разной степени исследованных в мировой науке, можно выделить:

- особенности этнической социализации в семье, а также в других её институтах: школе, группе сверстников, ВУЗе и т.п.;

- особенности этноконтактной среды, прежде всего степень этнической однородности ближайшего и более широкого окружения;

- место этнической группы в более широком социальном сообществе, статусные отношения между группами.

На формирование этнической идентичности непосредственное воздействие оказывают многие институты социализации. Среди них выделяют, во-первых, государство, разрабатывающее политику в отношении национальной идентичности своих граждан, и институты, через которые эта политика проводится (перепись, паспортная система, система образования); во-вторых, структуры гражданского общества: национальные движения и организации (Карпенко, 1998). Однако главенствующая роль в этнической социализации детей и подростков признается за семьёй, в рамках которой представление об этнической принадлежности тесно связано с бытовыми ситуациями, семейными традициями и семейными преданиями. Попытку создать концептуальную схему параметров, определяющих передачу этнических ценностей в семье, предпринял Дж. Девос. В их число он включил природу семейных связей, семейно-ролевое поведение, тип социализации, а также различные составляющие социального климата -формы дискриминации, классовые, статусные, профессиональные позиции (Дж.Девос, 2001). Однако на эмпирическом уровне механизмам влияния семьи на формирование этнической идентичности до настоящего времени исследователи уделяли не так уж много внимания. Так, американские психологи в серии эмпирических исследований выявляли зависимость этнической идентичности детей и молодёжи мексиканского происхождения от практики семейного воспитания. Была обнаружена связь между сохранностью элементов этнической культуры в семье (преобладанием родного языка как средства внутрисемейного общения, соблюдением обычаев, обрядов и праздников, наличием в доме традиционных для Мексики предметов быта, бесед на темы истории родного народа и этнической гордости) и содержанием этнической идентичности детей. Индивиды, социализировавшиеся в семье с сохранившимся этническим «фоном», быстрее и точнее ориентировались в перечне этнических ярлыков, более осознанно и адекватно относили себя к этнической общности, чаще пользовались испанским языком. Связь между включенностью родителей в этническую культуру и общину и чёткостью этнической идентичности их детей была выявлена и в других исследованиях. Например, в большей степени осознавали себя итальянцами потомки тех итальянских иммигрантов в Австралии, которые знали этнический язык и читали издававшиеся землячеством газеты.

Необходимо, кроме того, учитывать, что в семьях, принадлежащих к разным этническим группам, значимыми для формирования идентичности могут оказаться различные аспекты культурного «фона». «В частности, нет ничего неожиданного в том, что в наибольшей степени формированию этнической идентичности еврейских подростков в России способствует религиозность семьи, ведь именно трансляция религиозных ценностей позволила еврейскому народу на протяжении многих веков не раствориться в инокультурном окружении» (Грачёва, 1996). Сам факт принадлежности к этническому меньшинству может быть для детей, подростков и молодёжи менее важен, чем способ, которым этот опыт опосредован для них родителями. Кроме того, не следует забывать, что эффект родительского влияния зависит от поддержки и понимания со стороны родителей и воспринимаемого качества семейных отношений. Например, авторитет родителей и восприятие семейных отношений как гармоничных могут оказаться важными факторами, уменьшающими различия в этнической идентичности мигрантов разных поколений, и таким образом послужить поддержкой для её сохранения подростками и молодыми людьми. Подтверждения этому можно обнаружить ещё в одной области изучения влияния семьи на этническую идентичность - анализе особенностей самоидентификации детей, подростков и молодых людей из национально-смешанных браков. В исследовании В.П. Левкович и Л.Д. Кузмицкайте было выявлено, что среди факторов, влияющих на выбор национальности подростками из национально-смешанных семей, значительную роль играет уровень авторитета родителей: 64,3% респондентов выбрали национальность наиболее авторитетного из родителей (Левкович, Кузмицкайте, 1992). Кроме этого, в структуре социально-психологических факторов, влияющих на этническую идентичность подростков из межнациональных семей, можно выделить межличностные отношения с родителями, психологический климат в семье, ролевую структуру семьи. Там, где ценности первичной социализации подтверждаются ценностями вторичной социализации, усиливается культурное наследование, а следовательно, идентичность со своей этнической общностью. Итак, не только связи с родителями и родственниками важны для этнической идентичности детей, подростков и молодых людей.

Роль группы сверстников на становление этнической идентичности также рассматривается как одна из ведущих. Британские исследователи даже обнаружили, что «для разрешения конфликта идентичностей, возникающего у иммигрантов из-за противоречий между ценностями этнической культуры, получаемыми через семью, и ценностями британской культуры, впитываемыми в школе, подростки, как более «выпуклую», выбирают третью группу - группу сверстников - для идентификации себя с нею» (Weinreich, 1988). Сербские подростки в Австралии, в группе сверстников которых были только члены своей этнической группы, в меньшей степени отказывались от сербских обычаев и традиций, чем те, дружеский круг которых включал или состоял исключительно из англо-австралийцев. Иными словами, степень, с которой подростки в своих взаимоотношениях со сверстниками пересекали границы этнической группы, влияла на степень их идентификации с ней.

На формирование этнической идентичности членов групп меньшинства непосредственное влияние оказывает плотность этнического окружения. Многие авторы отмечают позитивную связь реализованной этнической идентичности с этнической однородностью ближайшего социального окружения. Так, обнаружено, что «в сети общения московских подростков, чётко идентифицирующих себя с еврейским народом, доминировали носители «родной» культуры, а носителей русской культуры (культуры большинства) было относительно немного и/или их значимость была относительно низкой» (Баклушинский, Орлова, 1998). На формирование этнической идентичности оказывает воздействие степень однородности не только ближайшего окружения, но и окружения более широкого. Иными словами, значимо то, живёт ли человек в полиэтнической или моноэтнической среде.

Ситуация межэтнического общения даёт индивиду больше возможностей для приобретения знаний об особенностях своей и других групп, их сходстве и различиях, способствует развитию межэтнического понимания и формированию коммуникативных навыков. Существует множество данных, что именно жизнь в полиэтнической среде (или переезд в неё), внимание окружающих к внешним маркерам их этничности (внешности, имени) заставляет индивидов «...активнее конструировать свою этническую идентичность, формулировать своё отличие от окружения» (Карпенко, 1998). Это вовсе не противоречит тому, что в полиэтнической среде (особенно в ситуации неконфликтных межэтнических отношений) неизбежна некоторая размытость этнической самоидентификации. Но размытая самоидентификация может соседствовать с глубоким переживанием своей этнической принадлежности, использованием при её конструировании большего количества элементов. Финни даже утверждает, что «этническая идентичность приобретает значимость только в ситуациях, в которых две (или более) этнические группы находятся в долговременном контакте» (Phinney, 1990). И наоборот, если человек, сформировавшийся в полиэтнической среде, оказывается в окружении «своих», его этническая идентичность может потерять выпуклость в структуре социальной идентичности. Подобные «тенденции были обнаружены у еврейских эмигрантов из стран СНГ в Израиле, у которых этническая идентичность постепенно перестаёт доминировать и её место занимает гражданская идентичность» (Павленко, 1997). Различия в степени выраженности и формах проявления этнической идентичности обнаружены у подростков и молодых людей, живущих в разных гетерогенных средах. Когда этот показатель сравнивался у русских в Беларуси и Казахстане, то выяснилось, что этническая идентичность сильнее выражена у тех, кто живет в Алма-Ате, т.е. в культурной среде, значительно отличающейся от собственной по языку, традициям, религии, и общается в основном с казахами. А для молодёжи, живущей в Беларуси, культура народа которой близка к русской, и в основном вступающей в контакты с белорусами и поляками, осознание своей «русскости» не является важной проблемой.

В психологии накоплено множество свидетельств того, как на временные границы формирования этнической идентичности и на другие её аспекты влияет принадлежность человека к группе большинства или меньшинства. Так, британскими социальными психологами Г. Ягодой и С. Томпсон было выявлено, что в Шотландии у детей пакистанских иммигрантов представления об этнических группах складываются раньше, чем у детей шотландцев, являющихся группой этнического большинства. «Дети из группы меньшинства неизбежно оказываются осведомленными о доминантной культуре через средства массовой коммуникации и через личные контакты. А их сверстники из группы большинства могут вообще не обладать знаниями о пакистанской культуре, если они не имеют соседей этой национальности» (Левкович, Панкова, 1973). В условиях США многие люди европейского происхождения не стремятся к подтверждению своей этничности либо даже отрицают её наличие. Между тем, для тех, кто отличен физически (цветом кожи, чертами внешности) или чья культура явно отличается от культуры доминантной группы, вопрос часто заключается не в том, использовать ли этническое название или нет, а в том, какой термин принять. Например, потомки иммигрантов из Мексики могут называть себя мексиканскими американцами, латиноамериканцами, испанцами или «чиканос» и таким образом демонстрировать свой желаемый облик в глазах большинства, так как перечисленные ярлыки имеют разные оттенки и несут в себе большой эмоциональный заряд. «На выпуклость этнической идентичности у представителей групп меньшинств оказывает влияние дискриминация, в том числе и дискриминация по отношению к другим группам» (Собкин, Грачева, 1998). Особенно чётко проявляется этническая идентичность в ситуации межгруппового конфликта, когда люди стремятся дифференцировать свою группу от группы «угнетателей». Например, арабская молодёжь в Израиле отрицает свою гражданскую идентичность и подчеркивает важность этнической идентичности. Обострение этнической идентичности в зонах межэтнической напряженности выявлено и на территории бывшего СССР (Солдатова, 1998).

Завершая рассмотрение вопроса о том, как социальный контекст влияет на этническую идентичность молодёжи, следует подчеркнуть, что с возрастом у членов этнических меньшинств обычно происходит сдвиг к внутригрупповой ориентации. Происходит это потому, что в процессе социализации, когда новому поколению передаются нормы и ценности социокультурной среды, подросток и молодой человек приобретает всё новые знания о межэтнических различиях и более реалистично определяет свою принадлежность к определённому народу. В результате каждый новый член общества оказывается «приписанным» к той или иной этнической группе.

 

АВТОР: Лисак С.В.