29.04.2012 2780

Обусловленность интегральной индивидуальности этнических групп студентов внешними и внутренними условиями

 

В советской науке существовало два конкурирующих между собой значения термина «этнос». В официальной науке признавалось только одно из них, то, которое разрабатывал академик Ю.В. Бромлей: этнос понимался как социокультурное явление. Этнической общностью, которую учёный назвал этниксом, является, как он считал, «исторически сложившаяся на территории устойчивая многопоколенная совокупность людей, обладающих не только общими чертами, но и относительно стабильными особенностями культуры (включая язык) и психики, а также сознанием своего единства и отличия от всех других подобных образований (самопознанием), фиксированным в самоназвании (этнониме)» (Ю.В. Бромлей, 1984). В полуофициальной науке было распространено альтернативное понимание термина - то, которое развивал Л.Н. Гумилёв (1967), очень популярное в 80-е годы XX в., но отвергаемое научным сообществом - понимание этноса как биологической единицы, «феномен биосферы». Значение, которое в итоге закрепилось за понятием «этнос», представляет собой нечто среднее между бромлеевским и гумилёвским и в принципе вполне синонимично слову «народ». Понятие «этнос» употребляется, когда речь идёт об особого рода социальной системе, которая, кроме общих социологических закономерностей, подчиняется ещё и особым, не свойственным сложным полиэтническим обществам. Закономерности, которые характерны для этноса, в отличие от других общностей, связаны с тем, что этнос обладает внутренними механизмами, обеспечивающими его устойчивость, и выражаются они в особом распределении культурных черт и характеристик между членами этноса.

Как отмечает С.В. Лурье, «Те процессы, которые закономерны и являются специфическими для этноса, направлены на поддержание:

- стабильности тех поведенческих и коммуникативных моделей, которые характерны для всех членов этноса;

- специфической для каждого этноса системы культурных моделей, обеспечивающих возможность взаимодействия различных групп, в частности социальных слоев или групп, имеющих различную ценностную ориентацию» (Лурье, 1998).

Этнические процессы стихийны, бессознательны; они не зависят от желания и воли членов этноса; их нельзя путать с национальными движениями, которые представляют собой деятельность масс людей, направленную к достижению определённых целей, причём чаще всего - политических.

Учитывая сказанное, С.В. Лурье даёт более развёрнутое определение понятия этнос. «Этнос - это социальная общность, которой присущи специфические культурные модели, обусловливающие характер активности человека в мире, и которая функционирует в соответствии с особыми закономерностями, направленными на поддержание уникального для каждого общества соотношения культурных моделей внутри общества, в течение длительного времени, включая периоды крупных социокультурных изменений».

Известно, что каждая нация проходит свой собственный, неповторимый путь формирования и развития, особенности которого находят своё отражение в психике составляющих её людей. Поэтому психические особенности представителей одной нации по многим параметрам отличаются от психических особенностей представителей иных наций, причём такого рода отличия могут варьироваться в широком диапазоне. Это, однако, не означает, что психика человека одной этнической группы коренным образом отличается от психики человека, входящего в другой этнос. Не существует психических качеств, свойственных исключительно представителям одного этноса. Все они универсальны по своей природе и различаются лишь по степени выраженности, а следовательно, и неповторимостью набора ярких черт, характерных для данной этнической общности.

Национально-психологические особенности, влияя на деятельность и поведение личности и группы, обусловливают своеобразие их самосознания, интеллектуально-познавательную,                                         эмоционально-волевую и

коммуникативную активность, обнаруживают себя в индивидуально- и социально-психологических характеристиках поведения и действии представителей конкретных этнических общностей, приёмах и способах реагирования на воздействия окружающего мира, во взаимоотношениях людей. Понимание сущности национальной психологии невозможно без анализа основных её свойств и особенностей. В первую очередь необходимо отметить их неосознанный характер. На уровне обыденного сознания люди не осознают или имеют очень смутные представления о национальной специфике своей психологии. Это обстоятельство практически выводит национально-психологические особенности за рамки возможностей по контролю за их функционированием со стороны своего носителя и повышает их влияние на восприятие, мышление, поведение человека. Содержание и степень национально-психологических особенностей с достоверностью могут быть определены путём проведения конкретного научного исследования. Другим показателем национально-психологических особенностей является их консервативность и слабая изменчивость. Пройдя длительный путь формирования и закрепления, они приобретают очень устойчивый характер. При изменении наиболее важных условий быта народа, например, в результате импорта чуждых для его представителей социально-психологических ценностей и образа жизни, они лишь переходят на время в латентное состояние или начинают проявляться в иных формах, соответствующих изменившимся условиям социальной среды. Следует также учитывать, что «подобного рода ситуации влекут за собой возрастание психологического и социального напряжения в обществе, тем большего, чем значительнее рассогласование между привнесёнными сущностями и традиционной психологией» (И.В. Фетисов, 1997). Общность этнической психологии - реальный факт. По утверждению Н.Д. Джандильдина (1971), без неё «этническая общность сводилась бы лишь к сумме внешних объединяющих признаков, а сама этническая общность, как активно действующий социальный объект, осталась бы внутренне разнородной, лишённой органически духовной целостности». Большинство исследователей (СМ. Арутюнян, 1972; Н.Д. Джандильдин, 1971; М.С Джунусов, 1968; В.Н. Разов, 1972; Г.В. Старовойтова, 1985; В.Г. Крысько, 1997; X. Дейкер (Duijker Н.), Н. Фрайда (Frijda N.. 1960) и др.) исходят из того, что люди, принадлежащие к одной нации (или этнической общности) обладают особенностями, типичными для всех представителей данной нации (или этнической общности) и нетипичными для представителей другой. Сам факт существования различий в психологии общностей получил довольно широкое признание. Различия могут быть ясно выраженными, могут иметь менее очерченную форму, но они есть. Конечно, реальность психологии менее ощутима, чем, скажем, реальность языка, и в этом заключается специфика самой этнопсихологии. Но до сих пор нет достаточно полной ясности в понимании важнейших этнопсихологических явлений, имеет место терминологическая путаница. Зачастую ссылки на работы классиков марксизма-ленинизма и др., в которых употребляются такие понятия как «национальный характер», «национальная психология», «национальный темперамент» и другие подобные метафоры, как бы обосновывают статус этих выражений в качестве научных понятий без достаточных на то оснований. Методологическая неадекватность такой стратегии состоит в том, что исходным пунктом развития этнопсихологической теории, её аксиомой является исторически сложившиеся, так называемые «этнопсихологические» представления обыденного сознания, существующие в виде авто - и гетеростереотипов (Л.М. Дробижева, И.М. Кузнецов, Г.У. Кцоева, 1988). На восприятие нами человека другой национальности оказывает влияние личный опыт общения, при котором создаётся стереотип о характерной внешности, типичных чертах лица, манере одеваться людей другого этноса. Такое представление может быть не полностью правильным из-за недостаточно широких контактов человека со всеми социальными слоями, живущими в данной стране. Особенностью восприятия человеком представителей другого этноса является преуменьшение их положительных качеств и увеличение отрицательных. Необходимо помнить о характеристиках национально-психологических особенностей, важных для их практического осмысления.

Во-первых, предпочтительное внимание национально-психологическим особенностям не означает, что в психологии народов этноспецифические черты являются преобладающими, напротив, они базируются на одной общечеловеческой основе.

Во-вторых, специфика национальной психологии того или иного этноса - проявляется не в каких-то неповторимых психологических чертах, а в неповторимых их сочетаниях, выступающих следствием исторического развития национальных традиций, предписывающих определённые формы реакций и поведения, усваемые в ходе этнической социализации.

Этническая психология не есть совокупность одних только неповторимых особенностей духовного облика народа. Её правильнее характеризовать как синтез общего и особенного, т.е. как единство духовных свойств общих для всех однотипных этносов специфических черт, присущих психологии данной, отдельно взятой этнической общности. Этносы различаются не по характеру их психологии в целом, а по форме проявления того национально-особенного, которое является неизбежным атрибутом каждого из них. И.С. Кон пишет: «Раскрыть психологию народа - значит раскрыть его наиболее значимые черты. Но ни одна из этих черт, взятая в отдельности, не является и не может быть абсолютно уникальной, уникальна структура психических особенностей нации. Сравнение проводится главным образом по степени выраженности тех или иных общих черт и качеств» (Кон, 1971). Г.В. Старовойтова (1983) отмечала, что «предметом этнопсихологических исследований должны служить все особенности психических функций, все сочетания психических свойств, которые обусловлены этнической принадлежностью людей, независимо от того, являются ли эти свойства врожденными, или приобретёнными в ходе социализации (этнизации) индивидов. Поскольку этнопсихологические особенности (гипотетически) могут формироваться и в онтогенезе, и в филогенезе, значит, этнопсихологическая проблема имеет самую непосредственную связь с общепсихологической проблемой развития психики, а ограничение или рассмотрения её в качестве «периферийного» раздела этнографии, вряд ли оправдано. Такой подход позволит изучить распределение многочисленных психологических качеств (или особенностей психических функций), которые встречаются у разных народов с различной частотой или различаются по интенсивности». Выявление этнических особенностей не означает, что в психологии народов этноспецифические черты являются преобладающими. Напротив, они базируются на единой общечеловеческой основе. Национально-психологические особенности выполняют определённые функции. Основной сферой проявления черт этнической общности, как и отдельной личности, является деятельность, разумеется, общие характерные черты всех разновидностей деятельности не могут не налагать определённой печати на их результат. Как подчёркивал B.C. Мерлин, «решение любой практической задачи, касающейся человека, только тогда будет наиболее точным и полным, когда мы учитываем всё многообразие условий, определяющих деятельность человека, а следовательно, и многообразие тех индивидуальных свойств различного иерархического уровня, от которых зависит эта деятельность» (Мерлин, 1986). В силу этого у каждого народа своеобразная манера действий. Национально-психологические особенности выполняют в деятельности и регулятивную функцию. Люди сами управляют своим поведением в деятельности, сами ориентируют её развитие в нужных для достижения поставленных целей направлениях. Деятельность осуществляется под контролем сознания человека и группы людей, которые позволяют учитывать внешние условия трудовой обстановки, в соответствии с ними изменить и планировать действия, оценивать их результативность. Любая деятельность имеет своё психологическое содержание, которое включает проявление психических процессов, состояний, образований и свойств личности. Деятельность выполняет также системообразующую функцию. «Понимание системообразующей функции деятельности возможно только тогда, когда раскрывается характер связи объективной её детерминации и обусловленности свойствами субъекта» (Мерлин, 1979). Эта проблема стала центральной и основной в советской психологии, начиная с 30-х годов прошлого столетия. Мысль об опосредующей и системообразующей роли деятельности в развитии сознания впервые выражена С.Л. Рубинштейном: «...посредством соответствующей организации индивидуальной практики общество формирует как содержание, так и форму индивидуального сознания человека» (Рубинштейн, 1935). Вместе с тем и в «Основах психологии» (1935), и в «Основах общей психологии» (1946) он подчёркивал обратную зависимость деятельности от свойств субъекта, а именно от наследственных предпосылок и от сложившихся ранее в истории личности потребностей, способностей и свойств характера. Отсюда его формула «внешнее через внутреннее». Так как история личности всегда индивидуальна, то формула эта предполагает, что в зависимости от индивидуального сознания субъекта внешняя ситуация различным образом определяет деятельность.

В дальнейшем оба эти утверждения были обобщены следующей формулой: «В центре нового учения о путях развития личности и формирования её психических свойств - положение о «кольцевой» зависимости между психическими свойствами человека и его деятельностью: в деятельности человека - в «учении и труде» - его психические свойства на основе наследственных задатков как предпосылок, обусловливающих, но не предопределяющих его развитие, не только проявляются, но и формируются» (Рубинштейн, 1973).

Помимо указанных существует следующая детерминанта межличностные отношения. Они также слиты во времени с рассмотренными. «Межличностные отношения обусловлены и объективными требованиями коллективной деятельности, и свойствами личности. Вместе с тем они, в свою очередь, обусловливают и эффективность деятельности, и свойства субъекта, его метаиндивидуальность. Влияние межличностных отношений в группе на определённого его члена представляет собой совершенно иную детерминацию по сравнению с объективным требованиями деятельности» (Мерлин, 1986). Рассматривая групповую деятельность этноса, можно отметить, что она наполняется психологическим содержанием благодаря умственным, эмоциональным, волевым к мотивационным особенностям коллектива, его опыту и традициям. Национально-психологические особенности, будучи составной частью этого психологического содержания и в то же время формами выражения его национального своеобразия, также влияют на деятельность, придавая ей специфические характеристики. «Национально-психологические особенности влияют на деятельность в трёх уровнях:

- уровне национального своеобразия выполнения деятельности;

- уровне национальной специфики проявляемых профессиональных качеств людей;

- уровне национального своеобразия, морально-нравственного климата» (Крысько, 1996).

Национально-психологические особенности выполняют также этноконсолидирующую функцию. Такая этносоциальная общность как нация, является сложным и многогранным образованием. Её признаками принято считать множество факторов. Все эти признаки можно рассматривать в качестве основ национального единства людей.

Важную роль в этом плане в силу своей устойчивости и малой изменчивости играет именно национальная психология. У народа могут меняться формы государственности, экономический строй, структура общества, социальные и политические отношения, культура и многое другое. Единственное, что по своей сути остаётся неизменным - этнопсихологические особенности людей, составляющих свою этносоциальную общность (И.В. Фетисов, 1997). Оборотной стороной этноконсолидирующей является функция этнодифференцирующая. Это закономерно, поскольку для устойчивости феномена «мы» неизбежно должен существовать феномен «они», т.е. другой этнос, не похожий на нас, существенно отличающийся от нас. Методологическими принципами этнической психологии выступают принципы психологической науки в целом, которыми она должна руководствоваться при анализе собственно психологических феноменов. Многие исследователи (А.А. Бодалев, 1983; В.А. Душков, 1992; И.С. Кон, 1987; А.П. Оконешникова, 1988; Г.В. Старовойтова, 1985; В.Г. Крысько, 1996 и др.) сходятся в одном: необходимы общераспространённые, но специально адаптированные методики для исследования этноса. По мнению И.С. Кона (1983), собственно психологические исследования в рамках этнопсихологии должны быть направлены на изучение психических процессов, непосредственно связанных с формированием и поддержанием индивидом их идентичности. Этнопсихологический анализ есть по сути дела обычный психологический анализ, но не абстрактного человека в абстрактном обществе, а конкретных людей в конкретном обществе, специфичном в этническом отношении. Принцип детерминизма показывает причинную обусловленность национально-психологических особенностей социальными и иными, в том числе общепсихологическими факторами, влияющими на процесс формирования той или иной этнической общности, которые и определяют специфику их функционирования и проявления. Принцип личностного подхода требует при изучении любых национально-психологических особенностей учитывать, что их носителем всегда выступает, во-первых, конкретная личность и, во-вторых, представитель определённой этнической общности с характерными для них чувствами, мыслями, переживаниями и т.д. Следовательно, нужно помнить: в психологии каждого человека присутствуют и личностно и национально особенное, проявляющиеся в единстве и противоречивости своего сочетания (В.Г. Крысько, 1997). Спорным остаётся решение вопроса о роли биологического фактора в этнической системе. Такие известные теоретики, как Ю.В. Бромлей и Л.Н. Гумилёв отвечают на этот вопрос по-разному, о чём мы говорили выше. В чем же роль биологического фактора? Генетические исследования наследственности и изменчивости человека доказывают, что индивидуальное разнообразие генов огромно и образует биологический фундамент уникальности и неповторимости человеческой личности. Генофонд популяции не остаётся постоянным: носители генов одного поколения в разной степени передают свои гены новым поколениям. Генофонд популяции меняет свою структуру в сторону большего соответствия условиям природной и социальной среды. Гены, носителями которых являются современные поколения, дошли до них из глубокого прошлого. С широтой брачного круга, т.е. с уровнем генетических различий родителей, до определённой степени связаны показания физического развития детей, их выносливости, устойчивости к стрессу, трудоспособности. Физические различия между народами возникли на раннем этапе их существования и в дальнейшем их влияние на социальное развитие было ограниченным (М.И. Дьяченко, 1997).

Полученный индивидом генетический фонд, которым обладает определённый этнос, несёт в себе различную чувствительность к воздействию внешней среды, различный энергетический запас, различную скорость реакций и т.д. Эти генетически заданные свойства приводят к различным типам реагирования индивидов в социальной среде, различным эмоциональным реакциям на разные раздражители, а затем и к появлению различных вкусов, интересов. Они же влияют на закрепляющиеся способы поведения и отношения к различным сторонам мира (труду, миру вещей и идей, к окружающим, себе).

В.М. Русалов (1979) предпринял попытку построения теории индивидуальности, состоящей в том, чтобы объяснить закономерности порождения, становления и развития не всех, а только тех классов или типов индивидуально-психологических различий, которые формируются в результате действия индивидуально-устойчивых биологических факторов развития человека. Под биологическими факторами понимаются не только телесная, морфофункциональная организация человека, (т.е. хромосомные, биохимические, физиологические, нейрофизиологические и другие особенности), но и, вслед за социобиологами, всю совокупность врождённых, в том числе и социально-групповых программ поведения, выработавшихся в процессе эволюции животного мира, включая человека. В специальных популяционно-генетических исследованиях, проведённых в лаборатории В.М. Русалова, показано, что, например, биоэлектрическая активность наследуется наиболее выражено в левых височных (т.е. речевых) зонах мозга человека. Это означает, что благодаря врождённым программам (после рождения, а возможно, и во внутриутробный период) социальные факторы «падают» не на аморфную биологию человека, а на специфическую человеческую биологию. Следовательно, биологическое и социальное выступают, как справедливо отмечает Е.Ф. Ломов, не как две разные сущности, а как звенья «системной детерминации единого процесса развития человека». Их «взаимодействие раскрывается как многосторонний и многокачественный процесс, обеспечивающий целостность развивающейся системы личности» (Ломов, 1984). По мнению П.К. Анохина, многое из того, что считается специфически человеческим, приобретённым после рождения, на самом деле содержится в его генетике и заготовлено в форме «фиксированных соотношений нервных структур» (Анохин, 1975). Мозг человека, по данным современной генетики, во всех деталях, вплоть до тончайших биохимических молекулярных процессов, приспособлен к речевым и мыслительным процессам, т.е. уже при рождении человек обладает определёнными специфическими формами поведения. Основным моментом развиваемого подхода является признание пусковой роли врождённых программ поведения у человека, т.е. человек рождается с определённой генетически закреплённой зачаточной иерархией потребностей, сенсомоторными и интеллектуальными возможностями, эмоциональными предпочтениями и т.д., и, следовательно, процесс социализации человека начинается не с «нуля», а с определённой индивидуально-различной «величины». Человек потому и смог подняться на столь высокий уровень социального развития и продолжает подниматься ещё выше, что от рождения он получает такую биологическую организацию, в которой изначально заложены, запрограммированы возможности его универсального социально-деятельного функционального развития. Индивидуальное поведение человека потому и индивидуально, что оно тождественно самому себе, причём тождественность индивидуального поведения самому себе обусловлена не столько структурно и функционально, сколько генетически. В.М. Русалов (1982) выделяет, по крайней мере, три уровня в развитии врожденных программ индивидуального поведения человека. Первый уровень индивидуального поведения свойственен человеку на самых ранних этапах онтогенеза. «Метамотив», «метаплан» и «метасхема» первично обобщены, все внешние объекты, в том числе и другие люди, представлены ещё не в сознании, не во внешнем мире, а в «узкой» наружной сфере деятельности. Предметное содержание и формально-динамические особенности индивидуального поведения здесь практически слиты. В дальнейшем, однако, начинает постепенно оформляться, но ещё не выделяться, предметное содержание поведения как совокупность диффузных установок. Вычисление, хотя и частичное, «содержания» от «формального аспекта поведения» начинается только на втором уровне развития. Второй уровень связан с вычислением во внешнем мире отдельных объектов (вначале ближайших родственников), отличающихся разными структурными и функциональными характеристиками. Второй уровень - это этап дифференциации мотивов, планов и схем поведения. Отход содержания от формально-динамических особенностей поведения наиболее отчётливо начинает проявляться лишь на третьем этапе развития, или этапе общения, когда мотивы, программы и исполнительные механизмы, с одной стороны, а формально-динамические особенности с другой начинают группироваться, обобщаться по определённым законам. По мнению В.М. Русалова (1979) существуют два типа таких законов. В результате действий одних формируются предметно-содержательные характеристики психики (мотивы, интеллект, направленность и т.д.), в результате действия других - формальные (инвариантные) характеристики индивидуального поведения. В различии этих законов и скрыта основная причина расхождения содержательных и формальных поведенческих характеристик человека. Дело в том, что содержательные характеристики обобщаются по логике предмета деятельности, познания и общения, в то время как поведенческие (формальные) - по логике «тела», или общей конституции человека. Это положение составляет второе основание специальной теории индивидуальности человека. Дальнейшее развитие этой теории позволит вскрыть ещё глубже единый системный процесс формирования индивидуальности человека через взаимное опосредование, преобразование, интегрирование и обобщение биологических и социальных детерминант бытия человека. На данный момент общепризнанной категорией в этнопсихологии является понятие психического склада, берущее своё начало из обыденных представлений и терминологии социологии и общей психологии. Но оно, по мнению В.Г.Крысько (1997), до сих пор не наполнено реальным содержанием и испытывает влияние двух тенденций. Первая из них состоит в том, что исследуются включаемые в структуру психического склада национальный характер, национальный склад ума, национальные склонности и интересы, национальный темперамент, национальные чувства и настроения, национальные традиции, обычаи и привычки. Вторая тенденция предполагает изучение наиболее общих черт национальной психологии представителей конкретных этнических общностей, например, национальных особенностей восприятия, общения, которые вроде бы никакого отношения не имеют ни к национальному характеру, ни к другим указанным элементам. Обе тенденции заслуживают серьёзного отношения и должны приниматься во внимание. Вместе с тем они ещё недостаточно осмыслены и как бы существуют независимо друг от друга. На самом же деле их можно заставить «работать» в интересах общего дела. Сделать это можно, если, правильно продумав исходные позиции, объединить в единое целое уже имеющиеся представления. В.Г. Крысько предлагает для снятия противоречий между этими тенденциями ввести в научный оборот базовую категорию для этнической психологии - национально-психологические особенности, что позволяет, с одной стороны, сами эти особенности в последующем идентифицировать в зависимости от того класса психологических феноменов, который их порождает. В то же время национально-психологические особенности выступают специфической формой функционирования общечеловеческих свойств психики. Понятие «национально-психологические особенности» должно отражать в своём названии высшую степень развития всех этнических групп, а не только наций. Исследовать эти особенности - значит выявить существенные характеристики психики любого этноса, видеть прежде всего его национальную, т.е. окончательно оформленную этническую специфику, т.к. последняя только на уровне нации предполагает самый высокий уровень обобщения, присущего той или иной общности своеобразия. Наиболее полное представление о национально-психологических особенностях можно дать с позиций теории интегральной индивидуальности.

 

АВТОР: Лисак С.В.