17.06.2012 11208

Основные концепции объяснения феномена политического поведения

 

В соответствии с принятым нами определением политической деятельности, которую мы понимаем как психическую поведенческую активность, регулируемую сознательной целью, поведение является составным элементом деятельности. Однако поведение может выступать и в качестве самостоятельной единицы психологического анализа. На наш взгляд, это целесообразно в тех случаях, когда активность не содержит основных элементов деятельности. Это, прежде всего, целеполагание, сознательная мотивация, сформированные навыки и умения. Такими поведенческими формами политической активности можно считать поведение людей в толпе, участие в стихийных митингах, голосование на выборах «за компанию», бездумное следование призывам и лозунгам и некоторые другие.

Приведем определение из современного энциклопедического словаря: «Политическое поведение - это «активность индивидов, групп, в сфере политических отношений, связанная с воздействием на власть или противодействием её реализации». Данное определение можно принять в качестве рабочего, с учетом определяемых нами различий поведенческой активностью и политической деятельности. Однако современные дефиниции в определении политического поведения базируются на самых разных методологических основаниях. Некоторые из них базируются на схеме «стимул-реакция» с промежуточным фактором, неким «средним звеном», которым может быть установка, мотив, убеждение или ценность, принадлежащая либо отдельному индивиду, либо группе. Как заметил Ф. Гринстайн, «поведение - это функция и от ситуации, складывающейся в окружающей среде, и от тех психологических предиспозиций, которые люди привносят в ситуацию».

Политические психологи предлагают множество теорий, объясняющих политическое поведение с психологической точки зрения. Взаимосвязь личностных характеристик и политических предпочтений отмечалась психологами уже давно. Примером могут служить классические работы Т. Адорно, Ш. Г. Лассвелла, Айзенка и других. Личностные черты, присущие сторонникам различных политических направлений, изучались многими западными и отечественными психологами.

В ряде психолого-политических концепций подчеркивалась ключевая роль семейного воспитания в развитии взглядов на общественные отношения. Предполагалось, что политические установки человек усваивает в ходе ранней социализации, и детский опыт оказывает огромное влияние на последующее формирование политических убеждений.

Психологи - когнитивисты считают, что поскольку выбор модели политического поведения опосредуется взглядами и ценностями человека, необходимо, прежде всего, изучать политическое мышление.

Хильда Химмельвейт в рамках когнитивного подхода предложила модель голосования как принятия решения или «потребительскую модель». Политический выбор совершается по аналогии с покупкой в магазине. Избиратель, отдающий свой голос, ищет максимального соответствия между набором установок и партийными программами. Эта теория в общих чертах сходна с точкой зрения представителей социологического рационально инструментального подхода на объяснение политического поведения.

В рамках «социально-психологического подхода» объектом, с которым идентифицируются люди, выступает партия. Склонность принимать участие в деятельности или голосовать за определенную партию вырабатывается у индивида в ходе ранней социализации. То есть человек, по мнению представителей данного подхода, имеет партийные предпочтения такие, какие имели его отец, дед и более отдаленные предки.

В условиях повседневной социально-политической жизни политическое поведение субъекта в значительной степени зависит от социально- политических групп и организаций, членом которых он является. Сама группа выступает в качестве особого субъекта политического поведения, имеющего свои групповые цели и мотивы. В групповом и, в еще большей степени, в массовом политическом поведении, наблюдаются такие своеобразные феномены, как подражание, эмоциональное заражение, сопереживание, подчинение индивидуального политического поведения групповым нормам и ролевым предписаниям. В связи с этим, в исследовании необходимо учесть влияние организованных и неорганизованных групп на поведение личности, включая агрессивное и экстремистское.

В целом, к внешним факторам, воздействующим на поведение субъекта, можно отнести четыре основных группы: экономические, политические, информационные и социальные.

Под экономическими подразумеваются факторы, непосредственно влияющие на материальное положение людей.

Говоря о политических факторах, подразумевается, что активность отдельных партий и движений, политических лидеров может существенным образом повлиять на поведенческий потенциал.

Информационные факторы - это воздействие на массы со стороны СМИ.

К социальным факторам следует относить такие явления, как уровень безработицы, криминогенная ситуация, национальные отношения, состояние сфер здравоохранения, образования, имущественная сегрегация, дающие нам представление о социальной стабильности в обществе. Так, в статье Бойкова приводится утверждение о том, что «в массовом сознании быстро вызревает негативное отношение к имущественной дифференциации населения».

Также в рамках этой проблематики изучается реакция населения на сегодняшнюю ситуацию (смирение, активное приспособление, принятие как должное, протест), склонность людей к различным формам политического участия, оценка населением действенности этих форм как способов влияния на власть. Особенно часто исследуется отношение к акциям протеста - готовность участвовать в различных их формах, готовность к решительным и силовым действиям, а также к выборам и референдумам - желание участвовать в них, доверие им, оценка их честности.

Таким образом, в нашу модель изучения политического поведения включены указанные внешние факторы.

Крайне важными являются ценностные, аксиологические регуляторы политического поведения, которые наиболее отчетливо выступают тогда, когда действия приобретают характер поступков, то есть личностно значимых и осмысленных политических актов, контролируемых или, напротив, отвергаемых системой принятых норм. В реальном политическом поведении осознаваемые и неосознаваемые, рациональные и эмоциональные компоненты всегда находятся в сложных взаимоотношениях. Действие неосознаваемых психических факторов (например, коллективное бессознательное) проявляется наиболее отчетливо в эмоциональной сфере, в симпатиях и антипатиях, в аффективных проявлениях политического поведения, поэтому в представляемой модели они являются одним из учитываемых факторов.

Несмотря на многофакторность воздействий на социально-политическое поведение, определяющим является система отношений. Как указывает Л.Комарова система субъективных отношений личности детерминирует социально значимые поступки людей, составляющие политическую деятельность:

- как ценностно-смысловая структура личности (устойчивое психологическое образование, которое изменяется только посредством уточнения или расширения);

- как сумма отражения внешних воздействий (например, таких социально-психологических феноменов как общественное мнение, социальные стереотипы, внутригрупповые и межгрупповые отношения и производные от них, отношение к социально-культурным факторам) и внутренних определяющих факторов (отношение-интерес, отношение-установка, отношение - убеждение, самоотношение как сумма всех Я индивида - «Я-концепция»);

- как система избирательных, сознательных связей личности. Таким образом, «отношение» как интегральная детерминанта социально значимых поступков людей, определяет их вклад в политическую деятельность.

Д.В.Ольшанский считает, что психика как внутренняя сторона политической деятельности может быть представлена как состоящая из трех основных блоков: блока политического восприятия, блока политического мышления - осмысление воспринятой политической информации и принятие политического решения и блока политических эмоций, чувств и аффектов - эмоциональная оценка выводов политического мышления. Итогом функционирования трех блоков можно рассматривать собственно политическое поведение - внешнюю сторону политической деятельности, конкретные действия и операции, основанные на воспринятой, переработанной и оцененной информации. В деятельностной теории личности (С.Л. Рубинштейн, А.Н. Леонтьев, К.А. Абульханова-Славская, А.В. Брушлинский) главным источником развития личности считается деятельность - сложная динамическая система взаимодействия субъекта с миром, в процессе которого и формируются свойства личности.

Под деятельностью в данной теории понимается совокупность действий, которые объединены целью и выполняют определённую общественную функцию. В рамках деятельностного подхода в качестве элементов личности выступают отдельные свойства, или черты личности, которые образуются в результате деятельности, осуществляющейся в конкретно-историческом контексте. По мнению К.А. Абульхановой-Славской, список свойств личности фактически безграничен и задаётся многообразием видов деятельности, в которые включён человек как субъект.

Культурологический подход при объяснении политического поведения на первый план выдвигает объекты, занимавшие ранее второстепенное место, например, межгрупповые отношения, а традиционные объекты (групповые процессы, социальный стереотип) получили новое освещение. Эти по- новому изучаемые объекты включают в себя внутригрупповые феномены - «влияние меньшинства» и «поляризация установок»; межгрупповые отношения - «социальный стереотип», как один из их регуляторов, и «социальная ситуация». В рамках культурологического подхода наиболее рельефно предстают новые способы решения методологических и теоретических проблем социального поведения:

- обращение к элементам культуры (ценностям и нормам) как к регуляторам этих взаимодействий;

- исследование психологических механизмов регуляции социального поведения через различные знаковые и идейно-психологические формы;

- анализ индивидуального поведения с учетом социальной среды, в которой оно осуществляется.

Социокультурный подход к изучению социально-политического поведения имеет свое продолжение в геополитическом подходе. Его тезис: «географический рельеф как судьба». Геополитика говорит о «человеке пространственном», предопределенном пространством, сформированном и обусловленным его специфическим качеством - рельефом, ландшафтом. Но эта обусловленность особенно ярко проявляется в масштабных социальных проявлениях человека - в государствах, этносах, культурах, цивилизациях. Зависимость человека от пространства - основной тезис геополитики - видится лишь при некотором дистанцировании от отдельного индивида. Тему национальных особенностей анализировали многие ученые и исследователи, и, безусловно, немаловажно учитывать фактор историческо-регионалыюй специфики при формировании определенного социального поведения.

Е.Б. Шестопал утверждает, что непосредственные предпосылки политического поведения формируют макросоциальная и политическая система. Одновременно аспекты непосредственного социального и политического окружения определяют те элементы личностной структуры (оценивающие объект, посредничающие в отношениях с другими людьми, обусловливающие эго-защиту, установки), которые непосредственно направлены на поведение.

Есть иные схемы, объясняющие причинную зависимость факторов воздействующих на поведение, подчеркивающие, в частности, наличие не только условий, контекста поведения, но и цели, на достижение которой оно направлено. Независимо от теоретических разногласий, разные авторы, тем не менее, считают необходимым учитывать в поведении следующие моменты: - внешнюю среду, посылающую стимулы субъекту поведения; - потребности индивида или группы, участвующей в деятельности; - мотивы, которыми руководствуется субъект; - установки, ценности, ориентации, убеждения и цели субъекта; - личностные особенности роли, стиля принятия решений; - стиля межличностных отношений; когнитивный стиль; - собственно действия и поступки; - обратную связь между поведением и условиями, его сформировавшими.

Можно выделить основные группы факторов, оказывающих влияние на щ политическое поведение:

а) индивидуально-психологические личностные факторы: потребности, мотивы, цели, мысли, социальные установки.

б) социально-групповые феномены: характер взаимоотношений в группах, членом которых человек является; групповые нормы, ценностные ориентации, ролевые предписания; межгрупповые взаимодействия; влияние референтных групп.

в) социокультурные детерминанты включают: анализ индивидуального поведения с учетом социально-экономической среды, в которой оно осуществляется; реально существующее социальное пространство, социальное время в рамках социальных процессов, которые включают в себя фрагменты социального бытия; различные знаковые и идейно-психологические формы - люди придают определенные значения (символы) воздействиям внешнего мира и реагируют в большей степени на эти символы, а не на сами взаимодействия; элементы культуры (ценности и нормы) как регуляторы общественного взаимодействия; «взаимовлияние-взаимозависимость».

г) геополитические детерминанты: «человек пространственный» (Дугин А.Г.) - предопределенный пространством, сформированном и обусловленным его специфическим качеством - рельефом, ландшафтом; факторы историческо-региональной специфики влияющие на формирование определенного типа социального поведения.

Изучение наиболее влиятельных концепций политического поведения свидетельствуют также о том, что с политическим поведением тесно связаны массовые настроения. Эту связь подчеркивают Г.Лебон, Б.Д.Парыгин и другие авторы. Действительно, если наиболее распространенной является оценка политического поведения как любой формы участия в осуществлении власти (или противодействия ее осуществлению), то одним из самых существенных становится вопрос о движущих силах и механизмах такого участия. Действия масс как субъекта политического поведения подчиняются закономерностям массовой психологии, одним из важнейших компонентов которой являются настроения. Массовые настроения выступают в качестве одного из существенных механизмов, определяющих политическое поведение: «...настроения, возбуждение, убеждение масс должны проявляться и проявляются в действии».

Согласно взглядам многих исследователей, первоначально сугубо внутренние субъективные переживания, порожденные объективными условиями, на определенном уровне своего развития становятся силой, мотивирующей реальные действия масс, направленные на изменение тех условий, которые породили некоторые из таких настроений.

Так, в рамках поведенческого направления общая картина выглядит следующим образом. Массовые политические настроения, являясь одним из глубинных компонентов политического сознания и существенной частью политической культуры, через них, опосредованно, действуют на людей, вызывая то или иное политическое поведение. Роль массовых настроений заключается в том, что они служат одним из стержневых механизмов политических процессов. Влияние этого механизма прослеживается следующим образом: от внешних условий, через их внутреннюю оценку, через политическое сознание и политическую культуру - на политическое поведение.

Ряд современных исследователей потребностей пришли к выводу, что если несколько упростить схему Маслоу, то можно говорить о потребностях материалистических, как их называет Р. Инглхарт, и пост материалистических. К первым он относит все потребности материального плана: связанные с владением домом и автомобилем, одеждой и пищей, как о тех факторах, которые побуждают людей к участию в политическом процессе. К числу пост материалистических Р. Инглхарт относит потребности в любви, самореализации и самоактуализации

Среди внутри личностных факторов, определяющих поведение в политике, первыми выступают потребности. А.И.Юрьев предлагает следующую классификацию потребностей применительно именно к политическому поведению.

«Горизонтальная» классификация потребностей. Перегруппировка признаков «вертикальной» классификации потребностей по А. Маслоу. Средства удовлетворения потребностей (перечень П.А. Сорокина).

Согласно его исследованиям, молодые люди в развитых странах росли в эпоху, когда их базовые материальные потребности уже были удовлетворены, что поставило на первый план такие потребности, которые способствовали их самовыражению вообще и в политике в частности.

Потребности побуждают человека действовать, создавая определенное напряжение внутри организма. Мотивы тесно связаны с потребностями, и вместе выступают в качестве побудительных сил поведения. Можно встретить широкий набор мотивов, как побуждающих к активному участию в политике, так и обусловливающих пассивность граждан. Анализ мотивации политического поведения основан на фундаментальных закономерностях, изученных психологической наукой. Так, общепризнанной является классификация мотивов, предложенная Д. Маклелландом и Дж. Аткинсоном, где выделены три ключевых мотива: мотив власти, мотив достижения и мотив аффилиации (стремление быть с другими). Иногда мотив власти дополняется мотивацией контроля, который выступает четвертым в этой схеме.

Опираясь на классические теоретические разработки 3. Фрейда, К.Юнга, психологи разработали методы измерения важнейших человеческих мотивов с помощью контент-анализа фантазий и прочих вербальных материалов, связанных с воображением. Мотив достижения подразумевает нацеленность на превосходство и уникальный результат; он ассоциируется с активной деятельностью, умеренным риском, основанным на знании возможных результатов и предпринимательской инициативе. Мотив аффилиации подразумевает нацеленность на тесные отношения с другими людьми. Мотив власти, нацеленность на влияние и престиж, ведет как к формальной социальной власти, так и к расточительным, импульсивным действиям, таким, как агрессия, пьянство и чрезмерный риск. Эти три мотива отобраны из всесторонней таксономии Мюррея, как соответствующие некоторым из наиболее распространенных и важных человеческих целей и проблем.

В психологической концепции Д. Маклелланда речь идет не только о политической власти, но и о власти в семье, в отношениях на производстве и в иных сферах жизни. Власть - это некая ценность, к обладанию которой стремятся в той или иной степени все люди. Но есть люди, у которых эта потребность доминирует над другими и тогда желание достичь власти становится для них высшей ценностью.

Люди, стремящиеся к достижениям, нередко ищут власти, чтобы достичь своей цели. Они более спокойно относятся к изменениям в окружающем мире. У людей с высокой потребностью во власти проявляется тенденция к сильной ориентации на задачу, причем неуспех вначале лишь делает эту задачу для них еще более привлекательной. Интересен вывод о том, что мотивированные на достижение политики рассматривают других людей или группы в своем окружении в качестве фактора помощи или, наоборот, помехи для их достижений. При этом они предпочитают быть независимыми и избегать таких межличностных отношений, которые могли бы привести их к зависимости.

Дж. Аткинсон и Н. Физер предположили, что поведение человека направлено на избегание провала столь же, сколь и на достижение цели. Они выделили два мотива, связанных с потребностью в достижении: мотив достижения успеха и мотив избегания провала, причем оба они рассматриваются в контексте вероятности успеха. У. Стоун отмечает в этой связи: «Степень эмоционального подъема после достигнутого успеха или степень унижения после провала зависят от субъективных ожиданий человека относительно его возможности добиться определенного поста в учреждении». Таким образом, выделяются два типа мотивационных схем: - мотивация избежать провала выше мотивации достичь успеха; - мотивация достичь успеха выше мотивации избежать провала.

Различают три формы проявления человеческой активности: инстинктивная, навыки и разумная. Инстинкты представляют собой врожденные модели поведения, детерминированные биологически и задающие направление поведению. Хотя не существует единства в вопросе о том, каковы границы действия инстинктов у человека, но общепризнанно сегодня положение о том, что значительное число форм поведения имеет инстинктивной характер. Набор инстинктов включает как все автоматизмы в поведении человека (от дыхания до ходьбы), так и более сложные врожденные потребности (самосохранение, продолжение рода, любознательность и множество других). В политике мы находим проявление всех человеческих инстинктов: от агрессивности до жадности и от солидарности до самосохранения. Собственно инстинктивная основа поведения в политике объясняет, прежде всего, направление энергии тех или иных поступков, которые далеко не всегда р осознаются самим человеком.

Е.Б. Шестопал указывает, что жестокость, насилие, агрессия - это тоже инстинктивные формы поведения. Одни авторы полагают, что эти формы поведения - врожденные. Другие видят в них результат научения. Третьи исходят из представления об агрессии как реакции на фрустрацию. Однако, помимо агрессии, фрустрация вызывает и другие формы инстинктивного поведения: апатию, регрессию, подчинение и избегание. В политике все эти поведенческие проявления трактуются как реакция на события или обстоятельства, в которых действуют субъекты поведения.

Солидарность - это также одна из инстинктивных форм поведения индивидов, которые способны не только соперничать друг с другом, но и сотрудничать. В основе проявлений солидарности в политике лежит идентификация людей с определенной партией, группой, нацией, и позволяющая объединить усилия членов этих групп в достижении своих целей и интересов.

Еще одной формой поведения являются навыки. В отличие от врожденных инстинктов, большая часть проявлений человеческого поведения является результатом прижизненного научения. Под политическими навыками подразумеваются определенные умения, которые требуются для выполнения своих ролей и функций любым участником политического процесса, привычки, образующиеся у граждан в определенной политической культуре, стереотипы, являющиеся следствием повторения определенных политических действий и упрощающие принятие решений. Поэтому при изучении политического поведения мы включили в концептуальную модель блок вопросов, направленный на изучение навыков политической жизни.

Политические умения или компетентность предполагает знание гражданином, что он должен делать в своей политической роли и как добиться желаемого им результата.

По мнению Е.Б. Шестопал, разумные действия в политике можно оценивать по-разному. Одним из критериев разумности может быть эффективность (сравнение цели с результатом). Другим - степень осознанности политических действий. Третьим - соответствие высшим ценностям, поставленным во главу угла проводимой политики. Но как бы ни оценивалась эта форма политического поведения, главной ее характеристикой, отличающей ее от двух предыдущих, является выраженное целеполагание.

Мы считаем, что обозначение указанных трех форм политического поведения: инстинктов, навыков и разумных действий необходимо для возможности проведения анализа. Реальное Dice поведение включает все три формы, и отделить осознанные и бессознательные элементы не всегда возможно. Однако, помимо дилеммы: сознательное - бессознательное в структуре политического поведения содержится и ряд конкретных психологических элементов, учет которых делает его анализ более точным и детальным.

Д.В. Ольшанский пишет, что в условиях повседневной социально - политической жизни политическое поведение субъекта в значительной степени зависит от внешней среды - в частности, от характера взаимоотношений с социально-политическими группами и организациями, членом которых он является. Сама группа выступает в качестве особого субъекта политического поведения, имеющего свои групповые цели и мотивы, В групповом и, в еще большей степени, в массовом политическом поведении, наблюдаются такие своеобразные феномены, как подражание, эмоциональное заражение, сопереживание, подчинение индивидуального политического поведения групповым нормам и ролевым предписаниям.

Эмоции - непосредственные пристрастные переживания жизненного смысла явления, ситуации, обусловливаемые отношением их (явления, ситуации) объективных свойств к потребностям воспринимающего субъекта. Ясно, что эмоционально он приемлет хорошее, полезное, благоприятствующее; плохое, вредоносное, угрожающее провоцируют эмоцию отторжения. Будучи сплавом переживания и усилий интеллекта, волевых моментов влечения, эмоции играют одну из ключевых ролей в психическом механизме практического поведения человека. Активизируя внутреннее состояние субъекта, они побуждают его к деятельности, осуществляют «запуск» и мотивацию его поведения. Эмоции также обусловливают направленность поступков, регулируют их ход, влияют на поведенческие стереотипы. Тонус поведения тоже задается эмоциями. Политическое поведение понимается как система непосредственно наблюдаемых и фиксируемых действий (поступков) людей по отношению к значимым для них институтам публичной власти, к государству. Есть два вида политического поведения, весьма часто дополняющих друг друга. Первый - вербальное поведение (устная или письменная речь). Второй - реальное поведение, оно «овеществляется» не в слове, а в практических действиях, поступках.

Поступок - высший уровень политического поведения. Поступок - это всегда социально оцениваемый акт поведения, побуждаемый осознанными мотивами; сознательное действие, оцениваемое как акт самоопределения человека, в котором он утверждает себя как личность по отношению к другим людям, себе самому, группе или обществу. Поступок - основная единица социального и политического поведения. В нем проявляется и формируется личность человека, особенно политика. Как правило, о политике, тем более о лидере, судят именно по поступкам, оценивая в них его самостоятельность, волевой потенциал, способность противостоять конформистскому поведению большинства людей. Реализации поступка обычно предшествует внутренний план действия, в котором присутствуют сознательно выработанное намерение, прогноз ожидаемого результата и возможных последствий. Поступок может быть действием или, иногда, бездействием; высказанной позицией; отношением к чему-то, оформленным в виде выразительного движения, жеста, взгляда, тона речи, смыслового подтекста; проявляться в действиях, направленных на преодоление препятствий и поиск истины. При оценке поступка необходимо учитывать систему норм, принятых в данном сообществе. То, что может быть поступком в одной группе или, шире, среде, не обязательно получит ту же оценку в другой. Для поступка важен смысл действия. Само действие следует рассматривать как способ осуществления поступка в конкретной ситуации.

Политическое поведение разделяется также на адекватное и неадекватное («патологическое»).

Наиболее существенным признаком определенной «патологии» политического поведения является его неадекватность двум моментам: либо объективным требованиям ситуации (включая социально-политические нормы), либо установкам самой личности. В таких случаях у индивидуума наблюдается рассогласование между объективным раздражителем и поведенческим актом, между мотивом и поступком. Тогда страдает главное - целостность политического поведения, которая нарушается из-за расщепления его вербального, аффективного и реального планов. Это значит, что начатое действие не завершается в соответствии с намерением, ослабляется критичность, обеспечивавшая контроль в реализации программы политического поведения, совершаются навязчивые действия. Признаки такого рода часто свойственны политическому поведению человека в массе.

Отдельно стоит рассмотреть стихийные формы политического поведения.

Поведение граждан, связанное с прямым или опосредованным государственными институтами воздействием на процесс принятия политических решений в социологии принято считать политическим участием. Это поведение, в свою очередь, подразделяется на конвенциональное (находящееся в соответствии с нормами права и традиции, которые регулируют участие людей в политике при данном режиме) и не конвенционально.

Не конвенциональное поведение отождествляют с протестом и выделяют три основных его вида:

- ненасильственное легитимное поведение (демонстрации, митинги, пикеты, бойкоты, подписания петиций, не связанные с нарушением действующего законодательства);

- ненасильственные нелегитимные действия («гражданское неповиновение», когда граждане по морально-политическим мотивам избегают выполнять законы, но не применяют по отношению к представителям власти насилие);

- насильственные действия (охватывают спектр действий от бунтов до покушений на жизнь людей).

Данную классификацию мы возьмем в основу в дальнейшем для описания эмпирически выделенных форм политического поведения.

Основными направлениями исследований в данной области считаются «депривационный» и «политический» подходы. В первом случае изучается реакция населения на экономическую депривацию - падение уровня жизни, рост цен, безработицу. Согласно теории депривации, механизмом, запускающим протест и насилие, является увеличение разрыва между быстрым ростом ожиданий, вызванных общественными изменениями, и возможностями их реального удовлетворения. Под депривацией при этом понимается субъективное чувство недовольства по отношению к своему настоящему.

В основании второго подхода - предположение о наличии факторов, повышающих вероятность обращения к протесту, связанных не с депривацией, а с вовлеченностью в политику и возможностью влиять на принимаемые политические решения. Так, В.В. Сафронов отмечает, что «готовность к протесту не является прямой психологической реакцией на фрустрацию или экономическую депривацию, на ухудшение условий жизни в целом». По его мнению, наибольший потенциал протеста у людей, которые интересуются политикой, следят за ней по сообщениям СМИ, считают, что способны повлиять на происходящее в политической жизни, находят среди агентов политического процесса организации, способные выразить их интересы.

Большинство исследователей учитывает влияние обоих этих факторов - и экономического, и политического в равной степени.

Итак, к числу не конвенциальных форм поведения относятся незапланированные поступки, совершаемые отдельными людьми, неорганизованные массовые выступления, бунты, восстания и митинги протеста.

Не конвенциальное (стихийное) поведение чаще всего является массовой реакцией людей на политический кризис и нестабильность. Для этой реакции характерно преобладание инстинктивных, иррациональных чувств над осознанными, прагматическими.

Г.Лебон говорил: «Неосознанное поведение толпы, подменяющее сознательную деятельность личности, представляет собой одну из характеристик нынешнего века».

Исследования стихийного поведения имеют не столь давнюю традицию. Но, начиная с работ Г.Лебона, З.Фрейда, В.Бехтерева, ученые подчеркивали, что в толпе человек чувствует себя анонимным, что подталкивает его к действиям более рискованным и безответственным. Эти действия могут быть героическими, но в той же мере вероятны насилие, вандализм и хулиганство. Иррациональность поступков объясняется стадным чувством, которое позволяет отдельным участникам отключить свою волю, сознание и действовать по законам толпы.

Московичи считает, что «...массы возрождают иррациональность, которую считали исчезающей, этот рудимент примитивного общества, полного отсталости и культов богов. Вместо того чтобы уменьшаться в процессе развития цивилизации, ее роль возрастает и укрепляется. Вытесненная из экономики наукой и техникой, иррациональность сосредоточивается на власти и становится ее стержнем».

С. Московичи опровергает объяснительную парадигму социальных явлений, которые следует объяснять социальными же факторами. Он считает, что при анализе поведения социальное можно отделить от психического лишь в абстракции, в предметах различных наук и теоретических предпочтений, но реально они неразделимы.

Нужно отметить, что несмотря на стихийный характер поведения, всегда имеются политические силы, готовые использовать эффект стихийности для достижения собственных целей. В данном, направляющем качестве часто выступают экстремистские, националистические движения и партии, воздействующие, в основном, на бессознательную, иррациональную мотивацию участников политического процесса. Эти движения опираются на определенные социальные слои, являющиеся их социальной базой.

Наблюдения показали, что более подвержены к проявлениям стихийных форм политического поведения маргинальные слои по причине деформации или потери традиционных ценностей, привычных социальных ориентиров, отчуждения. Социальные изменения вызывают протест против стирания вероисповедальных, национальных, расовых и иных барьеров, служивших опорой их мировоззрению.

В исследовании одной из задач стоит выделение эмпирического психотипа личности, склонной (или способной) к стихийным формам политического поведения.

Таким образом, мы определили, что рассмотренные формы политического поведения не равнозначны в количественном и в качественном отношениях. Одни занимают очень скромное место в политической практике и представлены единичными акциями, в то время как другие необычайно развиты и серьезно влияют на ход событий. Развитость или неразвитость каждой из этих конкретных форм поведения являются показателями, по которым молено судить о политической системе в целом, и о политической культуре в частности. В условиях быстро изменяющихся политических отношений в нашей стране, помимо традиционного электорального поведения, появляются такие ти пы политического поведения, как митинги, забастовки, захват заложников, погромы, бунты, террористические акты и т.д. Но и в традиционных формах политического поведения возникает немало нового, причем причины, побуждающие актуализацию тех или иных форм политического поведения - крайне разнообразны.

В соответствии с принятым нами определением политической деятельности, которую мы понимаем как психическую поведенческую активность, регулируемую сознательной целью, поведение является составным элементом деятельности. Поведение выступает в качестве самостоятельной единицы психологического анализа и понимается нами как активность индивидов, групп, в сфере политических отношений, связанная с воздействием на власть или противодействием её реализации. Данное определение принимается в качестве рабочего, с учетом определяемых нами различий поведенческой активностью и политической деятельности

 

АВТОР: Минников В.К.